История гестапо

22 августа 1941 года фон Штюльпнагель подписал приказ, по которому начиная с 23 августа все французы, что находятся под стражей в германских службах, считаются заложниками. Из этого «резерва» выбирали людей для расстрела в количествах, зависящих «от тяжести совершенного преступления». 19 сентября новый приказ прибавил к этой категории заложников «всех французов мужского пола, находящихся под арестом французских служб за коммунистическую или анархистскую деятельность, и тех, кто будет арестован в будущем». Отныне их должны были рассматривать как арестованных Верховным военным командованием во Франции. Эти меры были соединены в распоряжении от 30 сентября, известном под названием «Кодекс заложников», который противоречил 50-й статье Гаагской конвенции, запрещающей брать заложников.

Затем последовало ужесточение, когда в июле 1942 года генерал Отто фон Штюльпнагель был заменен своим двоюродным братом Генрихом фон Штюльпнагелем, и газета «Паризер цайтунг» поместила в номере от 16 июля следующее указание:

«Будут расстреляны ближайшие родственники мужского пола, а также шурины, девери и двоюродные братья старше 18 лет – родственники организаторов смуты».

«Все женщины, находящиеся в той же степени родства, будут приговорены к принудительным работам».

«Дети моложе 18 лет, чьими родителями являются вышеуказанные лица, будут помещены в исправительный дом».

В течение всего этого периода немецкие полицейские службы, гестапо, СД оставались за кулисами. Скрываясь в тени военной администрации, они, однако, не прекращали постепенно расширять сферу своих действий.

С самого начала Кнохен организовал свои службы по образцу РСХА, распределив людей по шести секциям соответственно шести управлениям берлинского Главного управления и с аналогичными функциями. Не столь важно, что им нельзя было работать в открытую. Их использовали для сбора документации и вербовки французских помощников из числа рецидивистов и членов некоторых партий, в первую очередь Французской народной партии Дорио.

В 1941 году тиски военного контроля начали постепенно разжиматься. Перегруженная работой секретная полевая полиция вынуждена была разрешить гестапо самостоятельно производить обыски, а затем и аресты. Гестапо должно было отчитываться в своих операциях подробными докладами, но чаще всего эта формальность «забывалась». Вскоре военному командованию пришлось просить гестапо проводить расследования, с которыми не справлялись абвер и секретная полевая полиция. После получения согласия абвера было решено, что гестапо и СД будут заниматься безопасностью армейских тылов, но лишь в гражданском и политическом аспектах, а вся военная разведка останется в исключительном ведении абвера. Но граница между этими видами деятельности часто размывалась, сотрудники Кнохена легко переходили ее и вторгались в чужие пределы, из-за чего нередко возникали конфликты. Отношения между гестапо, СД и абвером всегда несли на себе печать глухой враждебности, что отражало соперничество в Германии высоких шефов этих организаций.

Успешный захват новых сфер деятельности увеличивал политическую важность служб Кнохена. К концу 1941 года он действовал повсюду, за исключением нескольких секторов, на которые военные сохранили исключительное право. То были цензура печати, радио, театр, кино, еврейские дела и экономические вопросы французской администрации.

В тот же период он учредил три «филиала» службы по внешним делам – в Бордо, Дижоне и Руане. В Виши с начала оккупации был послан агент Гиммлера. Его звали Райхе, и он осведомлял непосредственно Гиммлера обо всех событиях во «временной столице». Он не зависел от Кнохена.

Эта организационная работа и упорная борьба, которая наконец увенчалась успехом, были заслугой Кнохена. После ухода Томаса он оставался единственным ответственным лицом служб гестапо – СД.

В апреле 1942 года Гиммлер получил от Гитлера необходимые распоряжения, позволившие ему отобрать у штаба оккупационной армии во Франции полицейские полномочия и передать их своему новому личному представителю.

Чтобы отметить важность этого поста и победы над военными, он назначил на него человека, настоятельно рекомендованного Гейдрихом, – генерала Карла Оберга.

Карл Альбрехт Оберг родился 27 января 1897 года в Гамбурге, где его отец Карл Оберг был врачом. Молодой человек окончил школу в этом ганзейском городе в 1914 году. Ему было тогда семнадцать лет. В августе разразилась война, и он поспешил записаться в армию добровольцем; в сентябре 1916 года он уже воевал на французском фронте в чине лейтенанта. В конце войны он был награжден Железным крестом 1-го и 2-го класса.