История городов будущего

Фасад библиотеки – практически точная копия нижней части фасада Дворца дожей в Венеции: два этажа тенистых галерей в обрамлении готических арок. Единственное отличие – в очертаниях арок верхнего яруса. В Венеции в их плавном изгибе отразилась связь республики с исламскими странами восточного и южного Средиземноморья; в Бомбейском университете они заменены на более характерные для английской готики стрельчатые арки. Историки архитектуры склонны предполагать, что венецианские арки были на вкус Скотта слишком мусульманскими³⁴. Есть некая ирония в том, что автор проекта университета, где всегда училось немало студентов-мусульман, посчитал необходимым так подчеркнуть его европейскую принадлежность. Проект Скотта – зримое воплощение общепринятой в эпоху Раджа идеи о том, что Восток и Запад – это две совершенно отдельные культуры: одна безраздельно господствует, другая нуждается в руководстве. Университет, в соответствии с этой картиной мира, оказывается лишь проводником того, что Фрер назвал «европейским просвещением и наукой». Таким образом, искоренялся всякий намек на то, что культуры христианского Запада и мусульманского Востока, как пишет современный историк, «пересекались, заимствовали друг у друга и сосуществовали в значительно более сложных и насыщенных взаимоотношениях, нежели это допускается при ограниченном или предвзятом анализе»

³⁵.

Однако, несмотря на все старания архитекторов, Бомбейский университет никогда не был исключительно британским учреждением. Финансировался он не только британским правительством, но и индийскими предпринимателями, на чьи пожертвования были построены несколько зданий комплекса. Выделение средств на новые светские учреждения позволяло местным филантропам занять более высокое общественное положение, выражаемое в титулах, которыми их за это награждали англичане. Одновременно ими покупалась и близость к иноземным правителям, в результате чего строительство колониального Бомбея оказывалось в меньшей степени навязанным сверху, но, как сформулировал один современный ученый, отчасти напоминало «совместное предприятие» между британскими властями и местной элитой³⁶

.

Основным спонсором строительства библиотеки стал крупный купец и биржевой брокер из общины джайнов Премчанд Ройчанд; актовый зал оплатил его деловой партнер, судовладелец сэр Ковасджи Джехангир. (Этот парс-филантроп со временем уступил давлению общественного мнения и признал восхищенное прозвище «сэр Редимани» – «сэр Деньги-наготове» – своей официальной фамилией.) Хотя чертежи готовились в Лондоне, откуда импортировались и многие строительные материалы, включая плитку для пола и стекло для витражей, но строили здания индийские рабочие. Местные резчики по камню, работавшие над интерьерами библиотеки, получили полную свободу в изображении местной флоры вокруг бюстов Шекспира и Гомера.

Мастера, занятые на строительстве университета, в свою очередь, обучались в бомбейской Школе искусств сэра Джемшеджи Джиджибоя, которая тоже была своего рода совместным предприятием. Это образовательное учреждение финансировал магнат морских грузоперевозок, опять-таки из парсов. После того как в 1842 году он первым из индийцев получил рыцарский титул, его стали называть не иначе как «сэр Джей-Джей». Свое состояние сэр Джей-Джей нажил, экспортируя опиум в Китай. В «китайскую торговлю», как тогда стыдливо именовался наркобизнес, он попал совсем молодым человеком, когда, отправившись в Поднебесную на корабле, ему посчастливилось подружиться с судовым врачом – не кем иным, как шотландцем Уильямом Жарденом. Когда пронырливый доктор забросил медицину ради торговли наркотиками и основал Jardine, Matheson Co., будущий сэр Джей-Джей стал его индийским поставщиком. Сколоченное на опиуме состояние и позволило ему основать Школу искусств. Ее задачей он сделал модернизацию индийских художественных ремесел, необходимую, чтобы они смогли выжить в эпоху господства европейских промышленных товаров. Именно питомцы его школы создавали самобытный архитектурный декор, во многом определивший образ зданий бомбейской готики.

При всем великолепии неоготических сооружений Бомбея для успеха его кампании по завоеванию умов и сердец Фреру было мало, чтобы город казался

не хуже европейских – он должен был не уступать им по сути. Если бы британцев можно было уличить в том, что индийцам они предлагают нечто, не соответствующее их собственным стандартам, схема не сработала бы. Пока Фрер был губернатором, последние технологические новшества появлялись в Бомбее одновременно с Западом. Газовые фонари появились на улицах города уже в 1865 году. Контролируемая британцами бомбейская газета The Times of India с изрядной дозой патернализма сообщала тогда о «толпах любопытствующих индийцев, которые следовали за фонарщиками от фонаря к фонарю, в немом восхищении взирая на новое западное чудо, появившееся в их краях»³⁷.