История гражданской войны в СССР. Том 2 [Великая пролетарская революция (октябрь - ноябрь 1917 года)]

Открытие съезда назначили на 30 октября. Ожидали ещё некоторых запоздавших представителей. Разбившись на группы, делегаты оживлённо обсуждали вопросы предстоящего съезда. Было около 3 часов дня. Вдруг, перебивая гул спорящих голосов, раздался тревожный звук телефона. Звонили из штаба 2-й гренадерской дивизии. Взволнованный голос сообщил, что на участке дивизии неожиданно началось наступление немцев. Пользуясь попутным, ветром, немцы пустили газы. В течение часа было выпущено три волны. Однако ветер скоро изменил направление, и газы отнесло в сторону. В 4 часа дня началась сильная артиллерийская перестрелка. По приблизительным подсчётам в ней участвовало до 150 орудий с каждой стороны. Снаряды непрерывно прорезали воздух. Орудия грохотали в непосредственном соседстве с помещением, где собирались делегаты съезда. Немецкие снаряды, разрываясь, выбрасывали облака удушливых газов. В пятом часу вечера из штаба корпуса сообщили, что под прикрытием артиллерии немцы пошли в атаку. Немецкая пехота ворвалась в окопы на участке 7-го гренадерского Таврического полка.

Настроение стало тревожным. У многих возникло подозрение: не провокация ли это? Не сговорились ли с немцами генералы и Временное правительство о сдаче фронта, чтобы подавить революцию?

Большевики, собрав фракционное заседание, постановили: провести съезд во что бы то ни стало.

Съезд открылся в 5 часов вечера в обширной землянке — штабном клубе. Были приняты все меры предосторожности: на столах лежали груды противогазовых масок, в землянку доставили воду. У входа наложили кучу соломы для костров. Орудийная пальба не прекращалась, над полями стоял непрерывный гул, толстый бревенчатый настил землянки сотрясался от ударов. Но заседание проходило организованно.

Съезд открыл председатель корпусного комитета. Он тут же сложил свои полномочия и скрылся. Но меньшевики и эсеры не хотели сдавать свои позиции. Ссылаясь на «тяжёлое положение фронта» и запугивая делегатов немецким наступлением, они предложили создать Объединённый корпусный комитет «на паритетных началах». Съезд решительно отверг это предложение. В принятой резолюции он горячо приветствовал совершившийся в Петрограде переворот и заявил о своей готовности в любой момент выступить на защиту советской власти. Со специально выделенным делегатом съезд послал горячий привет вождю пролетарской революции Ленину.

Вновь избранный большевистский корпусный комитет немедленно взял власть в корпусе в свои руки. Он подчинил себе командование, овладел радиостанцией и организовал контроль над штабом.

Вскоре после того как разошлись делегаты, утихла и артиллерийская канонада. Немцы, очевидно, рассчитывали на то, что переворот в Петрограде расшатает, ослабит фронт, и хотели этим воспользоваться. Однако их нападение встретило решительный отпор. Бой носил ожесточённый характер, закончился он только ночью. Гренадеры упорно защищались. Они потеряли до 1 500 человек убитыми и ранеными, но все немецкие атаки были отбиты. Особый порядок, боеспособность и упорство проявили полки, раньше других совершившие у себя большевистский переворот.

Даже генеральская секретная сводка вынуждена была отметить: «30 октября обнаружилось, что боевая устойчивость частей всё же даёт им возможность упорно оборонять позиции и предпринимать короткие местные удары. Бой 30 октября вызвал даже известное воодушевление и подъём духа у большинства солдат»[596].

Сколько бумаги было испорчено для доказательства, что большевики разложили армию, что большевики виноваты в повальном бегстве солдат с фронта! На большевиков клеветали кадеты. Ушаты похабной браки выливали эсеры. Неистовствовали меньшевики.

Ещё раз повторилось то, что имело место под Ригой в августе 1917 года. Тогда солдатские большевистские газеты, издававшиеся в Риге — «Окопная правда», «Окопный набат», — были предметом подлой травли, которую обрушивали кадеты, меньшевики и эсеры в течение ряда месяцев. Большевиков обвиняли в том, что они работают на немецкие деньги, проповедуют дезертирство, измену и пр., а когда дело дошло до зашиты Риги от немцев, то именно полки, воспитанные на «Окопной правде» и «Окопном набате», — большевистские полки дрались мужественнее всех. Этого никак нельзя было скрыть.

Все газеты (за исключением эсеровского «Дела народа») напечатали сообщение — доклад управляющего военным министерством Савинкова, одного из руководителей эсеров, ярого врага большевиков — о доблести и мужестве большевистских полков, оборонявших Ригу.

«Были полки (под Ригой. — Ред.)… большевистские, которые сражались с исключительным мужеством и потеряли до трёх четвертей своего состава, в то время, когда другие такие же полки не выдерживали ни малейшего натиска противника»[597].