История Испании

Первое правительство «умеренных», которое возглавил Луис Гонсалес Браво, достигло своей цели, отменив реформы прогрессистов: выполнение Законов о дезамортизации было приостановлено, национальная милиция разоружена, Муниципальный закон 1840 г. восстановлен. В это время Нарваэс, генерал-капитан Мадрида, утопил в крови последние всплески восстаний. «Умеренные» поддержали все эти меры. В мае 1844 г. Нарваэс сам возглавил правительство и начал ревизию конституции, что в конце концов привело к изменению Основного закона. Как и полагалось, модерадо не желали прибегать к революционным методам: созванные кортесы не были объявлены учредительными, и они не были призваны разработать новую конституцию взамен действующей. В политическом языке «умеренных» реформа заменила революцию. Очевидно, что реформа означала усиление прав короля над правами нации, полномочий исполнительной власти в ущерб законодательной, центрального правительства по сравнению с местными властями, укрепление положения католической религии в ее отношениях с государством. Больше прав королю, исполнителям, больше централизации, больше религии; меньше прав кортесам, меньше автономии, меньше соперничества партий — таковы были стремления «умеренных».

Так, из преамбулы Основного закона исчезло содержавшееся в документе 1837 г. упоминание о том, что создание и введение в действие конституции суть результат волеизъявления нации, которая тем самым реализует свой суверенитет. Теперь конституцию создавала и санкционировала королева «в единстве и согласии» с кортесами; Короне по-прежнему принадлежало исключительное право назначения сенаторов, пожизненно и в неограниченном количестве, причем они должны были представлять политическую, военную, церковную и экономическую элиту. В каком-то смысле сенат стал преемником палаты пэров, созданной в 1837 г. Вводился избирательный ценз, соответствовавший доходам от движимого имущества или суммы прямого налога. Католическая, апостольская, римская религия снова стала религией испанской нации, а государство обязывалось материально поддерживать культ и его служителей. Вот что представляли собой реформы, завершившиеся созданием в 1845 г. новой Конституции, которая будет определять управление испанской монархией, с перерывами на прогрессистский и демократический периоды, вплоть до военного переворота 1923 г. Такой порядок назывался конституционной монархией, и в этом выражении существительное было важнее прилагательного: как отметил Томас-и-Вальенте[295]

, возвеличение монархии вполне логично означало обесценение роли кортесов.

И не только возвеличение монархии обесценивало конституцию. Конституционный текст никогда не описывает всех особенностей политической системы, которая находится в процессе создания; и суть не в том, что он освящает произвольную верховную власть. В подобных случаях практика значит столько же или даже больше, чем законодательная норма. Так, в процессе общей централизации власти правительство усилило полномочия своих представителей в столицах провинций, т. е. глав политической власти на местах, которыми вскоре стали гражданские губернаторы. Губернатор отвечал за общественный порядок, и для этого в его распоряжении находилась гражданская гвардия, особый род полиции при либеральных режимах. Командные посты в гвардии сохранялись за военными, и тем самым достигалась двойная цель: с одной стороны, для военных открывались новые карьерные возможности, а с другой — гарантировалась исполнительность, необходимая для контроля над крестьянством, которое уже не подчинялось своим традиционным господам, как светским, так и церковным. Помимо обеспечения общественного спокойствия, губернатор обладал властными полномочиями — он назначал алькальдов (должность уже не была выборной) и председателей провинциальных депутаций[296].