История катастрофических провалов военной разведки

Для генерала Уэстморленда, «менеджера» Макнамары во Вьетнаме, ключевым показателем была «точка пересечения» — тот волшебный момент, когда потери противника в Южном Вьетнаме, определенные путем подсчета убитых, оказались бы выше, чем способность Северного Вьетнама возместить эти потери новой живой силой. К середине 1967 года, когда потери врага, по данным MACV, составляли 6 тысяч человек в месяц, а пополнения — только 3,5 тысячи, точка пересечения была достигнута, что могло привести к ослаблению политического давления с целью сокращения численности американских войск. Но здесь подоспело ЦРУ со своей цифрой в 120 тысяч вспомогательных сил Вьетконга, ставившей под сомнение все тщательно собранные МАСУ статистические данные и включенной в национальную разведывательную оценку, которая, с учетом всегдашней «болтливости» Вашингтона, могла очень быстро получить огласку.

Чтобы устранить разногласия и сойтись на некой компромиссной оценке, в сентябре 1967 года в Сайгон в срочном порядке прибыли группы сотрудников ЦРУ и D1A. Согласно подсчетам ЦРУ, оценки сил северовьетнамской армии и Вьетконга, сделанные МАСУ,

были ошибочными. Между сторонами состоялось ожесточенное бюрократическое сражение, в ходе которого один из сотрудников разведотдела MACV, в частности, бросил через стол главному аналитику ЦРУ: «Адамс, ты порешь чепуху!» Даже шеф резидентуры ЦРУ в Сайгоне был обвинен своим начальством из Лэнгли в «переходе на сторону военных».

Встреча завершилась неустойчивым компромиссом, который, как большинство дурных компромиссов, не был по-настоящему принят ни одной из сторон. В результате, по мере поступления все новых доказательств готовящегося Тетского наступления, в самом сердце национальной разведывательной политики США лишь усиливались споры о том, какую численность войск способен выставить неприятель против сил генерала Уэстморленда. Управление национальных разведывательных оценок, созданное генералом Беделлом Смитом с целью внесения гармонии в американскую разведку на всех уровнях, двадцать лет спустя было практически выведено из строя враждой между правительственными органами, каждый из которых пытался доказать, что прав именно он.

Ввиду этой политической грызни и бюрократических распрей тщательно проработанный план северовьетнам-цев по введению американцев в заблуждение имел лишь ограниченное воздействие. Хотя коммунисты, несомненно, преуспели в отравлении колодцев точной разведывательной оценки, их изощренные схемы обмана противника в общей ситуации играли некоторым образом второстепенную роль. Американское разведывательное сообщество во многих отношениях не нуждалось в том, чтобы быть обманутым: оно в совершенстве владело техникой самообмана. Как говорили в сердцах некоторые сотрудники разведки США, «для северовьетнамской армии самой было бы лучше, если бы в праздничную ночь она не пыталась атаковать военный штаб США в Сайгоне, так как успех этой операции только положил бы конец

существующей неразберихе в рядах американского командования во Вьетнаме».

Какие бы политические бои ни велись в Вашингтоне, к началу января 1968 года в самом Вьетнаме ясно ощущалось приближение важных событий. Северовьетнамская пассивная стратегия введения противника в заблуждение получила новый стимул, когда Нью-Йорк выступил с предложением о проведении двусторонних переговоров (то есть переговоров без участия Южного Вьетнама, при условии что США прекратят бомбежку Севера). Это определило новую политическую повестку дня и отвлекло внимание американцев от подготовки противника к наступлению. На Юге была предпринята серия мелких атак на военные базы США, также, судя по агентурным данным, как минимум две дивизии северовьетнамской армии выдвинулись в направлении Кхешани на границе Северного и Южного Вьетнама. Подозрения США усилились, когда шесть северовьетнамских офицеров, одетых в форму американских морских пехотинцев, предприняли неудачную попытку пройти через главные ворота на территорию базы Кхешань. Бдительные американские часовые перестреляли лазутчиков.

Как и все остальные военные базы США в Южном Вьетнаме, база Кхешань представляла собой изолированный гарнизон. Расположенная всего в 12 милях к югу от границы с Северным Вьетнамом, в 6 милях от лаосской границы и в 800 милях от Сайгона, Кхешань надежно перекрывала один из транспортных путей «тропы Хо Ши Мина», ведшей из Северного Вьетнама в Южный. На базе были размещены два элитных полка морской пехоты США. База испытывала трудности со снабжением и, будучи расположена высоко в горах, часто была окутана туманом. С учетом ее изолированности и уязвимости взлетно-посадочной полосы и аванпостов Кхешань имела все предпосылки, чтобы стать еще одним Дьенбьенфу. И что хуже всего, она находилась в пределах дальности артиллерийского выстрела с территории Северного Вьетнама.