История хорошего человека

Я физически почувствовал, как мгновенно напряглись его мускулы. И продолжал безмятежно смотреть на него. Посланник с видимым усилием преодолел первый порыв и расслабился.

Он силен. Очень силен. Посланник – не просто гонец, передающий волю Владетеля. В нем заключена частица воли и разума Владетеля, он думает как Владетель и вправе принимать решения от имени Владетеля, не ведает сомнений, не терпит возражений, не знает пощады. Прошедший через ту же Башню, что и Экзекуторы, он способен на многое. Ему не смогут противостоять даже офицеры Внутренней Стражи и Легионеры Владетеля… Разве что Убийца из Башни Убийц.

– Почему ты не хочешь отвечать, Убийца? – спокойно спросил Посланник.

Я знал, почему он не бросился на меня. Отказ повиноваться Посланнику равносилен измене. Любой другой на моем месте был бы уже мертв. Но Посланник думает как Владетель. Он никогда не вступит в сражение, если не будет полностью уверен в собственной безопасности. А сейчас мои шансы предпочтительней.

– Я под защитой Слова Владетеля, – ответил я, – надеюсь, ты не намерен его оспаривать?

– А как же преданность?

– Преданность – это следование Слову Владетеля. Ты сам знаешь, это моя обязанность.

Посланник задумался.

– Ты прав. И если я скажу о просьбе Владетеля…

– То я тебе не поверю и убью без промедления. Владетель никогда не унизится до просьбы, а значит ты – не тот, за кого себя выдаешь.

Посланник понимающе кивнул головой.

– Да, ты снова прав. Владетель, как всегда, не ошибся… Тогда остается одно. Ты должен выполнить повеление Владетеля…

– Я ничего не должен. Высказанное Слово Владетеля запрещает мне выполнять его повеления. Такова была моя награда. Разве тебе этого не известно?

Посланник нахмурился.

– Известно. Будем говорить о другом. Ты убил Экзекутора.

Я промолчал.

– Ты убил Экзекутора, – спокойно повторил он, – я знаю, зачем ты это сделал. Но ты допустил ошибку.

– Слово Владетеля, – сказал я, – "… и чтобы не совершил, совершено будет во благо мое и волею моей".

– Никто не дерзнет оспаривать слово Владетеля. Никто. Я хотел сказать, что ты напрасно убил Экзекутора.

Я внимательно слушал.

– Возможно, мне потребуется время, чтобы все объяснить. Надеюсь, – усмехнулся Посланник, – гере Рюмпелю не нужно спешить на службу?

– Гере Рюмпель никуда не спешит и внимательно слушает.

– Итак, – Посланник говорил, не глядя на меня, немного в сторону, словно кому-то третьему, присутствующему в комнате. Такая же манера разговора была у Владетеля, – итак, лучший Убийца получил в награду все, что может только пожелать человек – полную свободу и безграничные возможности. Он мог стать кем угодно, но предпочел забраться в глушь и спрятаться под маской недалекого чиновника. Никто не вправе осуждать его. Лично я понимаю, что им двигало. Он хотел забыть о своем прошлом и стать таким, как все. Жить обычной жизнью, растить детей и внуков… И Слово Владетеля защищало его. Убийца, прошедший Башню Убийц, не может не выполнить волю Владетеля. И воля была высказана, Слово была волей. Владетель повелел, чтобы Убийца никогда больше не выполнял его повелений. Никогда.

Я кивнул. Все верно. Убийца не может ослушаться Владетеля. Это не зависит от собственного желания и нежелания. Это также необходимо, как, например, дышать, есть, пить. Такими Убийц делает Башня.

– Но что делать, если Владетелю снова понадобился Убийца, тот самый, которому он своим Словом даровал свободу? Приказать ему нельзя, приказ исполнен не будет. Тогда Владетель призывает из Башен лучших Мастеров. И те сообщают, что Убийца может выполнить любое повеление, если только сам этого пожелает. Искренне и глубоко. Это правда? – вдруг резко спросил он, прервав плавное повествование.

Я снова кивнул, соглашаясь. Башня делает из человека не просто непобедимого воина. Главное оружие Убийцы – это умение выследить жертву, даже если она забилась в самый темный уголок преисподней. Убийца чувствует свою жертву, он сливается с ней, начинает видеть мир ее глазами, думать как она. А разве можно укрыться от себя самого? Вот только умение это не просыпается само по себе. Нужно повеление Владетеля, указующего на подлежащего смерти недруга. Или глубокое, даже запредельное желание чьей-либо смерти. Мне трудно представить, кого может так ненавидеть Убийца, по своей воле выходящий на охоту. Без этого Убийца похож на искусного стрелка, попавшего в полную темноту и не видящего своей цели. Посланник не может этого не знать…

– Я все знаю, – сказал Посланник, словно услышав мои мысли, – ты должен сам захотеть выполнить повеление. Очень захотеть.

– И как же я это сделаю?

– Вот за этим-то я здесь. Мы поможем тебе.

Ох, что-то не нравятся мне нотки, зазвучавшие в его голосе. Он все больше и больше становится похожим на Владетеля, и, признаться, ничего хорошего я от этого не жду. Посланник бросил на меня короткий взгляд:

– Слово Владетеля касалось только тебя. Ты заслужил его. А сейчас Владетель желает призвать в Башню твоего сына. Бедняга Экзекутор просто выполнял его волю.