История Христианской Церкви

При каждом погружении следовало произнесение имени одного из лиц Троицы, — об этом свидетельствует Тертуллиан (о крещении). Было одно крещение чрез окропление и обливание, о чем говорит, как об обыкновенном явлении — Дидахэ. Киприан (Письмо 62 к Магну) и Евсевий (Ц. Ист. VI, 43) напоминают об окроплении и обливании, как форме крещения для больных. Восприятию крещения предшествовало время научения и испытания кандидата. Ибо большинство кандидатов были взрослые язычники, хотя дети, по апостольскому преданию (Iren. adv haer. II, 22, 4. Origen. in Rom. I, 5, 9, «pro hoc et ecclesia ab Apostolis traditionem suscepit, etiam parvulis baptismum dare» — Migne. Gr. ser. XIV c. 1047), также принимали крещение. Естественно, образовался

катехуменат, т. е. кружок лиц, готовившихся к крещению и оглашаемых

, т. е. обучаемых основным истинам христианства. Особой организации катехуменатов мы не знаем еще во II в. /Евсевий упоминает (Ц. И. 11…). об основании в Александрии катехизической школы чрез Иоанна Марка/. Но что для научения обращенных в христианство в христианских истинах и моральных предписаниях существовали особые религиозные учреждения и упражнения, — это вытекает из слов Иустина Мученика: «Все, кто приходит к убеждению и начинает веровать, что истина то, чему от нас научились и что мы сказали (это предполагает наставление), и обещают, что они могли бы так жить (обещание перед крещением), — были приводимы молиться и с постом вымаливать у Бога прощения своих прежних грехов; при этом молимся и мы с ними» (I, 61).

Тертуллиан также говорит об исповедании грехов пред крещением: и Дидахэ упоминает, что после сообщенного учения «о двух путях» христианский нравственный закон внедряется обращенным пред крещением. — С торжественным принятием в Церковь чрез крещение соединялось помазание, состоявшее в руковозложении и помазании. Это ясно следует из сочинений Тертуллиана. Еще в первое время апостолы сообщали Св. Дух лицам, обращенным и крещенным другими миссионерами (Деян. 8:14-17; 19:5-6). Чрез это утверждали их, помазывали, запечатлевали, и они получали залог Св. Духа в своем сердце (2 Кор. 1:21-22). Эта «печать дара Духа Святаго» была завершением крещения и, подобно ему, неповторяемою, позднее Киприаном названа таинством, как и крещение (Cyprianus, Ор. 73, с. 9 — О помазании см. св. Иринея — Adv. haer. IV, 38-2. Tertull. De baptizma, VII-VIII. De ressur. carnis, c. VIII, adv. Marc. I, 14). Крещение было вратами христианства, первым условием участия известного лица во всей остальной христианской литургии, употребляя это слово в общем смысле, в широком значении всякого вообще христианского служения Богу. «Пусть тот не ест и не пьет от вашей

Евхаристии — говорит Дидахэ (с. III), если он не крестился во имя Господа». Ибо здесь приложимо то, что Спаситель сказал: «Не давайте святыни псам». Св. Иустин пишет: «Мы называем эту пищу Евхаристией, и никто не может принимать участия в ней, кто не верует в истинность нашего учения, прежде чем он крещен». Новокрещенного, говорит тот же апологет, «мы ведем к так называемым братьям, в общее собрание, для того, чтобы со всем усердием совершить общие молитвы, как о себе, так и о просвещенных, и о всех других, повсюду находящихся, дабы удостоиться нам, познавшим истину, явиться и по делам добрыми гражданами и исполнителями заповедей для получения вечного спасения. По окончанию молитв мы приветствуем друг друга лобзанием». Далее следует описание Евхаристии и выясняется значение её. В памятнике более древнем, чем апология Иустина Мученика, именно в Дидахэ

, относительно Евхаристии сказано: «Касательно Евхаристии, вот как нужно поступать: сначала о чаше: «Мы благодарим Тебя, наш Отец, за святую отрасль Давида, Твоего служителя, что Ты дал нам познать чрез Иисуса, Твоего служителя. Слава Тебе во веки!» — Относительно хлеба : «Мы благодарим Тебя, наш Отец, за жизнь и знание, которые Ты дал нам чрез Иисуса, Твоего служителя. Слава Тебе во веки! Как элементы этого хлеба, рассеянные по холмам, соединены всецело в один: так точно Твоя Церковь может собирать в себе края земли в Твое царство, ибо Тебе слава и могущество во веки!»

Послание Климента Римского содержит часть явно литургического характера. Нельзя видеть в ней без сомнения репродукцию святой формулы; однако, это красивый образчик стиля торжественной молитвы, — такой, какие создавали для богослужебных собраний церковные настоятели: