История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том 2

Наполеон задумал удовлетворить притязания Москвы не на Востоке, куда ее горячо влекло, а на Севере, куда ее влекло весьма слабо, и отдать русским Финляндию под предлогом выдвижения ее к Швеции. Финляндия действительно имела важное значение в свете подлинных европейских интересов, ибо если захват Молдавии и Валахии весьма тревожным образом приближал Россию к Дарданеллам, то присвоение Финляндии не менее тревожным образом приближало ее к Зунду. К несчастью, в то время как она расширялась таким достойным сожаления для будущей независимости Европы образом, в ее глазах подарок этот цены почти не имел. В реальности Наполеон давал много, но мало по видимости, а ему нужно было сделать ровно противоположное, чтобы по самой низкой цене расплатиться за новый союз, которому назначалось стать основанием всех его последующих предприятий. Он хотел верить, что удовлетворит Россию Финляндией, а решение в отношении дунайских провинций решил отложить, не разрушая, однако, надежд, которые ему надлежало поддерживать.

Ему также оказалось нелегко найти для Санкт-Петербурга подходящего посла. В конце концов он выбрал обер-шталмейстера Коленкура, профессионального военного, человека правдивого, здравомыслящего, достойного, весьма способного внушить почтение молодому императору, следовать за ним повсюду и маскировать, самой своей правдивостью, некоторое плутовство миссии, которая заключалось в том, чтобы не дать в итоге того, на что позволяли надеяться. Наполеон просветил Коленкура о том, что произошло в Тильзите, признался, что при всех стараниях удовлетворить императора Александра он в то же время не намерен делать ему слишком опасные для Европы уступки, и рекомендовал ему приложить все усилия для сохранения союза, на котором предстояло теперь строить всю политику.

В то же время Наполеон написал Александру, благодаря его за подарки и предлагая ему, в свою очередь, свои (прекраснейший севрский фарфор); настаивая на его помощи в восстановлении мира путем принуждения к нему Англии; прося тотчас отослать из Санкт-Петербурга послов Англии и Швеции; предупреждая о том, что французская армия займет Данию в силу союзного договора, заключенного с Копенгагеном, и торопя с выдвижением русской армии в Швецию для закрытия Зунда с обеих сторон; возвещая о вступлении многочисленных войск на испанский полуостров с целью окончательного его закрытия для англичан; заверяя, наконец, что он непричастен к заключению перемирия с Портой, ибо не одобряет его (что означало молчаливое согласие на продолжение оккупации дунайских провинций); сообщая, что ему еще требуется поразмыслить по вопросу сохранения или раздела Оттоманской империи, столь серьезному и важному для настоящего и будущего; что он предполагает углубиться в этот вопрос с Толстым и именно в ожидании его прибытия откладывает свой отъезд в Италию, куда тем не менее спешит отправиться. Кроме того, Наполеон сообщал императору и Румянцеву, что поручил министру Декре закупить в российских портах морского снаряжения на двадцать миллионов; что французский флот готов принять на обучение молодых русских дворян; и наконец, что 50 тысяч ружей наилучшей модели выделено в распоряжение императорского правительства, которое может послать за ними туда, куда ему будет угодно указать.