История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том 4. Часть 1

Маршал был безмерно счастлив, что ему не пришлось никого расстреливать. Оставалось составить проскрипционные списки, попадание в которые влекло потерю имущества, а не жизни, но и эта мера казалась ему не более благоразумной, чем первая. Все виновные (или предположительно виновные) гамбуржцы, пребывая в небольшом предместном городке Альтона, просились домой и были в тягость Дании, не хотевшей компрометировать себя перед Францией. Даву убедил Наполеона, что лучше простить тех, кто захочет вернуться в ближайшее время, наложив на них в качестве единственного наказания значительную контрибуцию, которую они поначалу притворятся неспособными выплатить, а затем выплатят. Так, отделавшись испугом, они будут всё же наказаны весьма чувствительным для них и весьма полезным для армии образом – деньгами. Никакой крови и огромные ресурсы – вот к чему сводилась политика, которую Даву посоветовал императору.

Наполеон, жаждавший больших ресурсов и вовсе не жаждавший крови, согласился на сделку. Так было решено, что гамбуржцы, вернувшиеся в течение двух недель, будут прощены, остальные подвергнутся секвестрованию, а Гамбург уплатит продуктами и деньгами контрибуцию в пятьдесят миллионов. Небольшая часть контрибуции выпадала Любеку, Бремену и деревням, находившимся под контролем 32-й дивизии. Деньгами надлежало выплатить 10 миллионов, срочными векселями – 20. Для оставшегося открыли счет: продавали лошадей, зерно, рис, вино, солонину, скот и лес. В тот же счет вносилась стоимость домов, которые предстояло разрушить ради возведения оборонительных укреплений Гамбурга. Гамбуржцы подняли великий стон, хотели жаловаться Наполеону (он отказался принять их) и на сей раз нашли непреклонным Даву, несколькими днями ранее защитившего их. Тем не менее они заплатили часть контрибуции, деньгами и продуктами, что было для нужд армии важнее всего. Около 10 миллионов отправили в Дрезден; огромные количества зерна, скота и спиртного погрузили на суда для отправки вверх по течению Эльбы.

Завладев ресурсами, Наполеон распорядился ими так, чтобы обеспечить пропитание многочисленным войскам во всех пунктах на реке и, главное, в Дрездене. В центре своих операций он хотел располагать двухмесячными припасами для 300 тысяч человек, и прежде всего, запасами сухарей, которые могли переноситься в солдатских ранцах и позволяли войскам маневрировать по семь-восемь дней кряду, не тревожась о пропитании. Для создания таких запасов требовалось 100 тысяч квинталов зерна или муки в Дрездене, и 8—10 тысяч квинталов в Кёнигштайне. Семьюдесятью тысячами квинталов располагал Магдебург, где запасы на случай осады и для содержания проходящих войск собирали всю зиму. Наполеон приказал перевезти по Эльбе эти 70 тысяч в Дрезден, немедленно восполнив их в Магдебурге равным количеством, подвезенным из Гамбурга. Благодаря такой комбинации огромному количеству продовольствия пришлось проделать только по половине пути. Обнаружив, что дизентерия, вызываемая у молодых солдат жарой и усталостью, очень быстро излечивается рационом из риса, забрали весь рис, какой был в Гамбурге, Бремене и Любеке; забрали также спиртное, солонину, скот, лошадей, кожу, сукно и полотно. Все лодочники, которым платили гамбургскими векселями, работали не покладая рук с первых чисел июня, в то самое время, когда Наполеон, сославшись на усталость, отказался принять Бубну.