История крестовых походов в документах и материалах

«История деяний в заморских землях» охватывает, помимо Первого крестового похода, историю франкского Востока (включая и Второй крестовый поход) вплоть до 1184 г. Первые пятнадцать книг сочинения Гийома Тирского, в которых излагаются события до 1144 г., являются компиляцией, базирующейся главным образом на данных хроники Альберта Аахенского, отчасти — хроник Раймунда Ажильского, Фульхерия Шартрского и Бодри Дольского, а также (для времени между 1127 и 1144 гг.) на сведениях, почерпнутых из бесед с людьми старшего поколения. Эта часть «Истории деяний» создавалась в 1169—1178 гг., в ранний период исторического творчества Гийома Тирского, когда он выступал в качестве придворного историографа, выполняя прямое поручение Амори I, с которым не раз в процессе работы советовался о написанном, читая ему те или иные отрывки. В следующей части своего произведения, рисующей события 1144—1184 гг., автор опирался на собственные воспоминания и свидетельства современников. Излагая события после 1165 г., он использовал в значительной мере материалы архивов, к которым имел доступ, поскольку занимал высокое положение в церкви и государстве. Эта часть хроники была создана Гийомом Тирским в последние годы его жизни, когда он находился фактически в опале у победившей в межфеодальной борьбе в Иерусалимском королевстве группировки Гвидо Лузиньяна, и, будучи избавлен обстоятельствами от обязанностей придворного историка, мог рассматривать и описывать современные ему события более объективно.

Труд Гийома Тирского имеет, таким образом, гораздо более общее значение, чем источник только для истории крестового похода конца XI в.: он представляет собой первое сводное сочинение, охватывающее события крестовых походов почти за столетие (с 1095 по 1184 г.).

Как историк Гийом Тирский, особенно во второй части своего труда, стоит на голову выше авторов, рисовавших некогда крестоносную эпопею «по горячим следам». Он писал о ней спустя почти три четверти века, когда религиозные страсти, в немалой степени способствовавшие возникновению массового военно-колонизационного движения на Восток, поулеглись и когда можно было подойти к событиям 1096—1099 гг. несколько иначе, чем это делали современники крестового похода. Гийом Тирский не только более широко подходит к освещению далекого прошлого, он — и это главное — относительно свободнее от богословской предвзятости и стремится понять действительные причины гигантского конфликта западного и восточного миров, разразившегося в конце XI в. Правда, и Гийом Тирский мыслил в русле августиновской концепции исторического процесса, признавая небесное вмешательство решающим фактором в истории крестового похода. Рассказ ведется в традиционной провиденциалистской манере, но все-таки Гийом Тирский меньше верит легендам и чудесам, наполнявшим повествования ранних хронистов. В его «Истории деяний» наряду с теологическими объяснениями встречаются сугубо рационалистические построения, обнаруживается сравнительно реалистичное понимание темы. Те самые факты, которые приводил уже Альберт Аахенский, Гийом Тирский преподносит куда прозаичнее: «мистический тон» старых легенд о происхождении крестового похода у Гийома Тирского ослаблен, события развертываются в его хронике гораздо более «разумно».