История Кристиэна Тэхи

- Знаешь, котенок, когда из тебя будут вынимать душу, любой испугается. Тебе может и будет легче, на тебе грехов немного, взять то толком и нечего. Да может и ты найдешь, что им ответить, ты у нас монахов хорошо успокаиваешь. И так почему же ты не сказал правда им, кстати? И мне не раскрыл потом… - Рихан был непривычно спокоен и тих и Кристиэн опасался все больше, наверно лучше бы супруг сердился.

- На мне есть грехи, сайэ Рихан.- мальчик чувствовал, что пьянее, то слова текли сами собой, - Я пытался исправить один из своих проступков. Я дал вам клятву в храме, тогда не веря в нее. Но я признал вас старшим, и теперь стараюсь ее сдержать.

- Ты расчетлив, котенок. – опостылевшее прозвище резало Кристиэну ухо, - Так ты пытался одним грехом замазать другой? Какой больше перевесит? Торгуешся с судьбой или мной? Немного выгадаешь… - Рихан приподнял лицо Кристиэна, запылавшее от вина и стыда, кончиками пальцев, заглянул в глаза. – Ты уверен, что не просчитался, выбрав жизнь со мной, а не свободу? Что стоило рассказать им о том, как я первый раз овладел тобой?

- Я не знаю, что такое свобода. – ответил Кристиэн, отводя взгляд, - Я даже не знаю, чем отличаюсь от раба. Я принадлежу вам полностью, вы заплатили за меня немалые деньги. Вы вольны наказывать меня и миловать. И я сам прилюдно на это согласился.

- Вот даже как, - невольно присвистнул Рихан. – Ничего себе, речи у нас! Но говори, мне интересно уже. Твои родители считают, что выгодно тебя пристроили. На твоем месте мечтали бы оказаться тысячи, по всей стране. Ты сыт, одет, обут, твои ручки не измараны работой, да и звание младшего герцога тоже чего то стоит.

- Но выбрали вы не их, тех, кто мечтал, а меня. Я бы хотел спросить, чем так привлек. Если можно.

- Ты идешь по самой кромке, котенок. Но с тобой интересно разговаривать стало, не только плачешь. Я по моему это уже тебе говорил, почему выбрал тебя, и не раз. Из тех, что предлагались той весной – ты лучший. Не вешался ни на кого, а ждал своей участи. Юн, девственен, весьма хорош собой, да и на личике так и написано – «ах, не обижайте!». Ну разве такой ублюдок, как я, мог пройти мимо? Откровенность за откровенность, котенок. Я тебе совсем отвратителен?

Кристиэн испуганно прянул в сторону, уже понимая, что его ждет, в любом случае, промолчит он или ответит.

- Мнешся, Кристиэн, да? Думаешь, как бы сторговаться, чтобы не огрести по роже? Или снова разревешся как баба? По-моему, боги, когда творили тебя, думали о девке.

- Вы мне все равно не поверите, - насупился Кристиэн, уже действительно, готовый расплакаться, допил вино и Рихан подлил ему еще. – Когда вы выбирали меня, врядли вас интересовали мои чувства к вам, моя любовь. Но у меня нет никого, кроме вас, так получилось. И я должен исполнять клятву, раз дал ее вам. И..- Кристиэн замялся, - Вы защищали меня перед монахами, а потом утешали. Значит, может между нами не все так совсем плохо.

Рихан едва не выронил весь кувшин с вином, чуть плеснул на пол.

- Сколько правды в твоих словах, Кристиэн? - от удивления, сдавившего почему то горло, он назвал супруга по имени, что делал редко. Рихан забрал у младшего чашку, уложил на спину, как куклу и навис, вглядываясь в лицо. В полутьме лицо герцога было серым от усталости и тревоги, показалось Кристиэну каким то открытым, без привычной маски.

- Ровно столько, в сколько вы хотите поверить. А ведь все равно, если я потеряю вас, то мне будет гораздо хуже, а вы всего лишь выберете в Тэлете другого.

Воистину, жрецы не ошибались, когда метили Кристиэна в танцоры-посредники! Рихан дернулся – словами младшего говорила его тревога, его мысли. Откуда он их знает? Завтрашний день будет отравлен неизвестностью, а сегодня у них последняя спокойная ночь.

Рихан очнулся от свистопляски зимы лишь к весне, когда осталось чуть-чуть дней до ненавистной исповеди. Да и то, не сам вспомнил – чертовы наемники растревожили, принеся письмо от монахов.

- Собирайся, поедем. – он пнул пьяного в дым Ская, развалившегося в кровати.

- Нахрена еще? Куда? – лениво откликнулся уже прижившийся в доме бывший преступник.

- В грехах каяться.

- Да ты и кайся, - расхохотался блондин, -а мне нехер. Я уже свое откаялся, теперь мое время!

Потом Рихан несколько месяцев не мог вспомнить ничего, что же говорили ему жрецы, но лютую, бешеную ненависть к Скаю, с которой он вернулся с исповеди, ему не забыть никогда.

- Твоими устами да мед бы пить. Дай я попробую, какие они сладкие? – Рихан потянулся к Кристиэну, обдавая запахом вина,- Давай ты сегодня представишь, что ничего не было? А, котенок? Ну, расскажи мне что сказал сегодня, но собой. Так я лучше разберусь, где правда. Может и подскажу чего дельного. Тебе понравится.