История логики

Из работ по логике на греческом языке, написанных в эпоху феодализма, кроме сочинения Иоанна Дамаскина, можно отметить прежде всего комментарии Иоанна Филопона на аристотелевские «Категории» и «Аналитики» и комментарии Стефана Александрийского на сочинение Аристотеля «Об истолковании».

Следует отметить деятельность во второй половине IX в. патриарха Константинопольского Фотия, автора обширного сочинения «Библиотека», содержавшего в себе многочисленные выдержки из произведений разных философов с оценкой их учений. Фотий выступает здесь как противник Платона, которого он упрекает в том, что тот противоречит самому себе и высказывает научно не обоснованные, фантастические взгляды.

Фотий отдает предпочтение Аристотелю. Ученик же Фотия архиепископ Аретас, напротив, ставил Платона выше Аристотеля (до нас дошло его сочинение о категориях Аристотеля).

В X-XI вв. в Византии в логике продолжает господствовать линия Иоанна Дамаскина, в связи с чем наблюдается сильное увлечение логикой Аристотеля, причем из нее выхолащивается все живое и ценное.

Из византийских работ по логике наиболее значительными являются сочинения Михаила Псёлла (XI в.), который был многосторонним ученым. Псёлл преподавал в Академии, которая была открыта Константином Мономахом в середине XI в. в целях изучения философии Платона. Он отдавал предпочтение Платону перед Аристотелем.

Псёлл написал комментарии на логический трактат Порфирия и на сочинения Аристотеля «Об истолковании» и «Категории». Главным его сочинением по логике был сжатый очерк логики, носивший заглавие «Обзор логики Аристотеля», в пяти книгах (часто этот очерк называют просто «Синопсис»). В этой работе Михаил Псёлл излагал содержание «Исагоге» Порфирия и сочинений Аристотеля «Об истолковании», «Категории», «Первая Аналитика», «Топика», причем учения, которые Аристотель развил в «Топике», излагаются в том виде, как они были обработаны Боэцием, – туда включены (в качестве 25-й и 26-й глав пятой книги) разделы о сигнификации и суппозиции, содержание которых восходит не к Аристотелю, а к стоикам.

Логика М. Псёлла высоко оценивалась в эпоху феодализма, и почитатели называли ее «искусством искусств и наукой наук».

В «Синопсисе» Михаила Псёлла впервые вводятся символические обозначения: для разных видов суждений – гласные буквы, для разных модусов силлогизма – особые слова, в которых гласные обозначают, какие суждения входят в тот или иной модус. А именно: греческая буква «альфа» (а) служит обозначением общеутвердительного суждения, буква «йота» (i) – частноутвердительного, буква «эпсилон» (е) – общеотрицательного и буква «омикрон» (о) – частноотрицательного суждений. В соответствии с этим составлены и символические наименования модусов. Для аристотелевских модусов первой фигуры категорического силлогизма в «Синопсисе» Псёлла даны слова: [FIXME].

Запоминание символических наименований модусов облегчается тем, что эти четыре слова образуют имеющую смысл фразу (в отличие от появившихся позже латинских названий модусов категорического силлогизма), они означают: «Буквы написал грифелем грамотей». Подобным образом подобрана символика и для других фигур.

Принадлежность «Синопсиса» Михаилу Псёллу и вместе с тем его приоритет в вопросе введения в логику символических мнемонических обозначений для разных видов суждений и разных модусов категорического силлогизма доказывает Прантль. Противоположный взгляд представлен В. Розе, Шарлем Тюро и Р. Стаплером. Дело в том, что на мюнхенской рукописи, датируемой XIV в., стоит надпись: «Синопсис мудрейшего Михаила Псёлла», а в московской и оксфордской рукописях сказано: «Из диалектики магистра Петра Испанского. Изложение (ер(at)veto) Схолария».

На этом основании было выдвинуто предположение, что греческий текст «Синопсиса» является переводом логики жившего в XIII в. Петра Испанского, выполненным Георгием Схоларием, жившим в XV в. В этом случае дата написания греческого текста «Синопсиса» отодвигается с XI на XV в. При этом отмечается, что и латинский оригинал «Синопсиса» – очерк логики Петра Испанского «Summulae logicales» («Краткое изложение основ логики») – имел предшественников в отношении введения в логику мнемонических обозначений в лице Вильгельма Шервуда и Ламберта.