История лошади в истории человечества

При этом надо признать, что некогда единая порода ныне неоднородна; это связано с разделением туркменских племен и расселением их по разным регионам. Например, иомудам, соседям текинцев, жившим в степях, не удалось сохранить лошадей такого же качества. Одной из причин были совершенно разные стратегии разведения. В пустыне лошадь очень трудно прокормить, и поэтому коневоды делают ставку на качество животных, обычно немногочисленных. Туркмены-текинцы держали лошадей очень мало, по одной-две на семью. Родословные их передавались из поколения в поколение. Кроме сена, которое выращивали на поливных землях и которое выходило очень дорогим, текинских лошадей подкармливали ячменем, лепешками с бараньим салом, выводили на барханы поваляться в песке, при необходимости одевали в несколько теплых попон, наглухо закрывающих лошадь от ушей до хвоста (летом температура в Каракумах колеблется в течение суток от плюс 45–50 градусов в тени до плюс 15 ночью, а зимой бывают настоящие морозы), украшали серебряными уборами — уздечками, ошейниками и подперсьями — с полудрагоценными камнями. Текинцы использовали этих коней прежде всего в аламанах — набегах на соседние племена. Оставшись в походе без фуража, текинский всадник кормил своего коня бараньим салом, что свидетельствует об особом складе пищеварительной системы: большинство лошадей от такого корма заработают сильные колики или даже погибнут. Лошади испытывались в скачках, которые были национальным зрелищем и видом досуга. Туркменам принадлежит пословица: пока из жеребенка вырастет превосходный скакун, его хозяин превратится в худую собаку. В VIII–X веках гвардия багдадских халифов состояла из туркмен на их же лошадях, многие туркмены служили наемниками в соседних государствах. Иными словами, туркменская лошадь — это лошадь для скачек, многокилометровых пробегов по пустыне от колодца до колодца и для войны. Именно аламаны и скачки сформировали эту породу такой, какой мы видим ее сейчас. У туркмен-текинцев сильна была установка сохранять породу в чистоте — они понимали, что посторонняя кровь ухудшит породу. Текинцы жили среди гор и в оазисах практически в изоляции от других племен, и это способствовало выполнению задачи. Один из таких оазисов назывался Ахал, и свое полное современное название порода получила по этому топониму — ахалтекинская. Произошло это уже в начале XX века.

В степи обеспечить лошадь травой и водой проще, поэтому богатство степного кочевника заключается в количестве лошадей. В степи упрощен племенной обмен между разными популяциями-табунами, и благодаря этому к лошадям иомудов и других степных тюркских племен примешивались мелкие мохнатые лошади монгольского корня, принадлежавшие другим степным народам — киргизам и казахам.

Изолированность племенного ядра туркменских лошадей не означала, что их не знали за пределами оазисов, — наоборот, они были очень известны конникам других стран. Еще в XIII веке Марко Поло писал о лошадях Туркмении как о превосходных, отмечая их большой рост. Туркменские кони часто попадали в Европу под названием персидских или турецких — зависело от того, через какую страну их вывозили. В России они были известны как аргамаки и очень ценились еще во времена Ивана Грозного.

В Средние века на Востоке сформировалась еще одна порода, которой впоследствии суждено было оказать большое влияние на коннозаводство^[4] всего мира, — арабская. Заслуга ее создания принадлежит бедуинам — кочевникам Аравийского полуострова. Согласно легенде, лошадь бедуинов была создана Аллахом из южного ветра, которому Всевышний повелел: «Сгустись!» Сгустившись, ветер принял форму благородного животного, но сохранил свою горячность и неутомимость.

Существуют разные версии происхождения арабской породы. В XIX веке европейцы считали ее самой древней породой в мире, и до сих пор об этом часто говорится в популярной литературе. Однако в действительности это не так.

В Коране (VII век) упоминаний лошади нет. У пророка Мухаммеда были ослица, мул и верблюдица, но не было лошади. Впоследствии появилась легенда, что арабская порода произошла от пяти кобыл, принадлежавших пророку, когда он бежал из Мекки в Медину, однако эти кобылы не считаются родоначальницами арабской породы даже в преданиях бедуинов. Иногда в доказательство древности арабской породы приводят стихи из Библии, в которых говорится о лошадях и конюшнях царя Соломона: «И было у Соломона сорок тысяч стойл для коней колесничных и двенадцать тысяч для конницы» (3 Цар. 4:26), «И построил Соломон… города для колесниц и города для конницы» (3 Цар. 9:17–19). Однако Соломон жил в Палестине, и нет никаких доказательств, что его лошади происходили из Аравийской пустыни и действительно были предками современных арабских скакунов.