История марксистской диалектики (Ленинский этап)

Правильное понимание диалектики вообще, диалектики общественного развития в частности предполагало строгий учет того, чтó в ней является главным, определяющим. Ленин решил этот вопрос, указав на закон диалектического противоречия как на ядро диалектики. Механицизм был несовместим с этой позицией. Механисты видели основную характеристику диалектики «в признании непрерывности единого универсального движения, в раскрытии непрерывности его превращений из одной формы в другую» (336, стр. 106). С этой точки зрения «категория перехода, перерастание – это сердце диалектики» (66, стр. 123). Но само по себе признание перехода, перерастания еще не свидетельствует о диалектической позиции и вполне совместимо с метафизической концепцией развития. Только признание внутренней противоречивости процесса как источника развития ведет к правильному пониманию перехода, перерастания.

Сторонники механистической концепции весьма превратно толковали суть закона единства и борьбы противоположностей. Так, Л. Аксельрод писала: «Диалектика проявляет себя различно – в одном и том же процессе на различных стадиях развития. Исходный пункт – единство, следующий – единство противоположностей, третья фаза – борьба противоречий, разрушающая единство, причем появляется новая форма, представляющая собою результат победы одной из борющихся противоположностей над другой» (23, стр. 215). Нетрудно видеть, что при таком подходе противоречия и борьба противоположностей характеризуют только отдельные фазы процесса развития и лишаются значения импульса развития в целом.

Механисты придавали универсальное значение некоторым законам природы, распространяя их и на общественную жизнь (см. 336, стр. 158), считали, например, что закон сохранения энергии подчиняет себе и всю область общественной жизни, выступая здесь в виде специфических законов стоимости, цены, прибыли и т.д. (см. 336, стр. 115).

Такая позиция не оставляла места для философии как самостоятельной науки. Механицизм сводил диалектику к выводам самого естествознания и полагал, что фактов эмпирического естествознания достаточно, чтобы понять общую связь процессов природы. В соответствии с таким пониманием соотношения философии и естествознания отвергалось наличие самостоятельной области философствования, существование специфически философских методов исследования (см. 336, стр. 94 – 95). Механицизм был по существу направлен на ликвидацию диалектики как науки.

Дискуссия о механистических направлениях в философии началась в 1924 г. и была завершена к началу 30-х годов. В решениях 2-й Всесоюзной конференции марксистско-ленинских учреждений 1929 г. механицизм был охарактеризован как ревизионистское направление, которое отходит от марксистской философии к позитивизму и вульгарному эволюционизму. В течение 1929 – 1933 гг. большинство сторонников механицизма в философии открыто порвало с ним. Многие из них были, бесспорно, людьми, преданными Коммунистической партии, социализму. Это, однако, не исключало того, что некоторые положения, высказанные сторонниками механицизма, были использованы как правыми уклонистами, так и троцкистами в их борьбе против линии партии, строительства социализма в СССР.

Борьба против любых попыток «ликвидировать» материалистическую диалектику, подорвать ее значение для науки и практической деятельности была в то время необходимым условием дальнейшего развития диалектики как науки.

2. Борьба за ленинский этап в развитии материалистической диалектики

В середине 20-х годов развернулась философская дискуссия, в ходе которой была убедительно вскрыта несостоятельность механицизма. В борьбе с механицизмом заметную роль сыграла группа советских философов во главе с А. Дебориным.

А. Деборин критиковал механистическую трактовку материи, ее сведéние к конечным неделимым частицам, отрицание качественных различий между формами движения материи и самой категории качества, показывая, что это отрицание неизбежно ведет к реформизму.

В противовес абсолютизации непрерывности сторонниками механицизма А. Деборин подчеркивал, что марксистская диалектика «синтезирует» принцип непрерывности с принципом «перерыва непрерывности», «эволюцию с революцией» (108, стр. 93). Он выделял особое значение закона единства и борьбы противоположностей для марксистской философии и естествознания: «Современное естествознание нуждается во всеобъемлющем едином принципе, который лег бы в основание всего здания науки. И этим принципом является принцип единства противоположностей» (108, стр. 228).