История Мексиканской революции. Истоки и победа. 1810–1917 гг.Том I

Заканчивал свой манифест Вилья торжественным обещанием вести самую бескомпромиссную борьбу против империализма янки и угрозой, что именно на США будет лежать ответственность за судьбы американских граждан в Мексике. Уже вскоре в США убедятся, что эти слова не были пустой бравадой. Когда Вилья помиловал двух американских врачей, его спросили, будет ли он теперь убивать американцев. «Хуже», – таинственно, но твердо ответил командир «Северной дивизии».

Между тем после поражения при Агуа-Приете Вилья все еще был не готов отказаться от своего плана продвижения на юг для соединения с Сапатой. К нему присоединились отряды индейцев яки, и Вилья решил двинуться на столицу Соноры Эрмосильо, которую занимал Дьегес. Однако к тому времени для личного руководства боевыми действиями в Сонору, тоже через территорию США, прибыл Обрегон. Поэтому Вилья счел за необходимость оставить для защиты своего тыла около 6 тысяч бойцов на подступах к Агуа-Приете. Двинувшись на Эрмосильо, Вилья решил проверить в действии свою новую антиамериканскую тактику. Он направил письмо Дьегесу и второму каррансистскому генералу в Эрмосильо Флоресу В письме не содержалось напрямую предложения о политическом союзе против США, но Вилья спрашивал своих противников, готовы ли они и дальше служить Каррансе, превратившему Мексику в американский протекторат. Он также спрашивал, допустят ли генералы Каррансы вступление американских войск на мексиканскую территорию. Пока лишь он, Вилья, как командующий вооруженными силами Конвента ведет освободительную борьбу против янки, но ждет, что к нему присоединятся все честные патриоты.

Однако для столь опытного политика, как Дьегес, все эти вопросы пока носили умозрительный характер, и он даже не ответил на письмо. 22 ноября Вилья начал свою последнюю битву в роли командующего крупным соединением регулярных войск.[473]

Он атаковал Эрмосильо, но его бойцы опять были отбиты с большими потерями плотным пулеметным огнем. После тридцатичасового сражения вильисты не просто отступили, а стали спасаться бегством в направлении Ногалеса. Фактически «Северная дивизия» прекратила свое существование. План грандиозного похода на юг рухнул.

С остатками своей армии (около двух тысяч человек) Вилья снова двинулся в Чиуауа через горы Сьерра-Мадре. На этот раз он уже не сдерживал своих эмоций по отношению к дезертирам и предателям. Всех своих бывших солдат и офицеров, которые перешли на сторону Каррансы, Вилья расстреливал сразу, как только они попадали ему в руки.[474]

Впервые Вилья стал ненавидеть и простых мексиканцев, которые поддерживали его врагов. Чудовищный случай произошел при отступлении остатков «Северной дивизии» в небольшой сонорской деревне Сан-Педро-де-лас-Куэвас.[475] Тамошние жители, устав от набегов бесконечных отрядов разных политических партий, а то и просто бандитов, сформировали отряд местной самообороны. Когда к деревне подъехали несколько всадников, бойцы этого отряда приняли их за обычных уголовников и открыли огонь на поражение. Когда они подошли к убитым, то с ужасом убедились, что расстреляли бойцов Вильи. Селяне немедленно выразили самое глубокое сожаление и извинились перед командиром вильистского отряда Макарио Бракамонте. Тот сам был родом из Соноры и пожалел своих земляков. Однако он хорошо знал, какие чувства после разгрома в Соноре обуревают Вилью, и настоятельно рекомендовал жителям деревни скрыться на время в горы. Те, на свою беду, не послушались – ведь Вилья никогда раньше не обижал простых людей.

Как только Вилья вступил в деревню, он приказал арестовать всех взрослых мужчин и приговорил их к расстрелу. Местный священник попытался спасти хотя бы некоторых. Вилья помиловал несколько человек, но велел священнику больше никогда не попадаться ему на глаза. Когда тот пришел ходатайствовать за земляков еще раз, Вилья собственноручно расстрелял его. Всего были казнены 69 мирных жителей. Семи из них чудом удалось спастись, притворившись мертвыми. Через день после трагедии Вилья раскаялся и зарыдал, но слезами уже нельзя было оживить погибших от его рук простых крестьян.

Несмотря на продолжавшееся дезертирство из «Северной дивизии», авторитет Вильи все же был еще достаточно высок, и 17 декабря 1915 года остатки его армии вошли в Сьюдад-Чиуауа. Но если раньше командира приходили встречать восторженные толпы, то теперь на вокзале собрались 10 человек, все – местные чиновники, назначенными самим же Вильей.[476] К тому времени под его контролем оставались только два крупных города – столица штата и Сьюдад-Хуарес.