Читаем История Мексиканской революции. Истоки и победа. 1810–1917 гг.Том I полностью

Вилья написал письмо генералу Тревиньо, обещая пожать ему руку в столице штата 16 сентября. Согласно одной из легенд (вряд ли достоверных) Вилья, переодевшись, лично ходил на разведку в город. Уже вечером 15 сентября 1916 года под видом посетителей праздничных торжеств в Сьюдад-Чиуауа стали просачиваться вильисты.[524]

Всего Вилья собрал для атаки около 1700 бойцов. По плану один отряд должен был захватить тюрьму, а другой – напасть на дворец губернатора и военные казармы. Ночью весь город наполнился криками: «Вива Вилья!» Охранники тюрьмы не успели оказать сопротивления и были перебиты. Сами вильисты потерь не понесли. Они освободили около 200 политических заключенных. Вилья обнял своего недавнего смертельного врага Салазара и произнес: «Я пришел сюда только с одной целью – предотвратить твой расстрел».

Услышав стрельбу, Тревиньо впал в панику и укрылся под защитой артиллерии на холме Санта-Роза. Вилья же инспектировал дворец губернатора, который еще совсем недавно был символом его безраздельной власти в штате. Он вышел на балкон, где в декабре 1915 года прощался с жителями столицы. Толпа внизу скандировала: «Вива Вилья!» Вилья произнес краткую речь, пообещав вскоре освободить весь штат от американцев и Каррансы. «Я вернусь через несколько дней!» Однако успех вильистов был омрачен некоторой несогласованностью в действиях двух основных групп. Планировалось, что те, кто займет дворец губернатора, уйдут из города, как только смолкнет стрельба в районе тюрьмы (это должно было послужить им сигналом, что тюрьма взята). Но стрельба продолжалась, так как ее вели рассеявшиеся по Сьюдад-Чиуауа каррансисты. Поэтому, когда основная часть отряда покинула город, другая часть осталась и была окружена. Только с большими потерями вильистам удалось соединиться со своими главными силами.

В докладе Обрегону Тревиньо расценил атаку Вильи как собственную блестящую победу. Ведь противник продержался в Сьюдад-Чиуауа только до 10 часов утра.[525]

Однако все население штата думало иначе. Ведь Вилья, всеми считавшийся уже отыгранной картой, спокойно захватил центр Чиуауа, который обороняло около 9 тысяч каррансистов. Многие мексиканцы опять поверили в непобедимость командующего «Северной дивизией». Поверили в нее и американцы, отмечавшие усилившийся приток добровольцев в отряды Вильи.

К тому же после рейда на столицу штата вильисты одержали еще целый ряд побед. Из Сьюдад-Чиуауа отряд направился в городок Сан-Андрес, который Вилья брал еще во времена борьбы против Диаса. Тамошний начальник каррансистского гарнизона полковник Суаса решил обмануть противника. Он укрепился в городе вместе с 60 бойцами (такая малочисленность должна была сыграть для вильистов роль приманки). Большая же часть гарнизона (300 бойцов) была заранее отведена из города, чтобы напасть на Вилью, когда он будет сражаться с гарнизоном. Однако засадный отряд напасть не решился, и после нескольких часов боя Суаса сдался. Все пленные были расстреляны. Вилья раздобыл телеграфный код гарнизона и отправил соседнему каррансистскому отряду срочную телеграмму с требованием прибыть на помощь осажденному гарнизону Сан-Андреса. Лейтенант, командовавший тамошними каррансистами, сначала не поверил, так как один из бежавших из Сан-Андреса солдат уже рассказал ему о гибели Суасы. Но Вилья по телеграфу приказал расстрелять этого солдата как паникера и срочно идти в Сан-Андрес. Лейтенант так и сделал, и 25 его солдат были взяты в плен и расстреляны.

Вилья действительно не церемонился с пленными, тогда как раньше он всегда щадил рядовых. По всей видимости, он был возмущен расправой над вильистами, которых взяли в плен при атаке на Сьюдад-Чиуауа. Перед расстрелом пленных заставили собственноручно копать себе могилы, что по тому времени считалось вопиющей бесчеловечностью.

После Сан-Андреса вильисты двинулись на горнорудный центр Кусиуирачик (именно туда на работу ехали американцы, которых расстреляли в январе 1916 года). Вилья предупредил о своем наступлении командира каррансистского гарнизона, и тот решил сам уйти из города. При отступлении каррансисты открыли огонь по приблизившимся к городу всадникам. После ожесточенного боя выяснилось, что под обстрел попал другой каррансистский отряд, который как раз шел гарнизону на выручку. Когда недоразумение обнаружилось, подошел Вилья и легко разбил оба отряда. В живых оставили только военный оркестр, который отныне сопровождал вильистов и играл в занимаемых ими населенных пунктах.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Публицистика / История / Проза / Историческая проза / Биографии и Мемуары