История Мексиканской революции. Том 3. Время радикальных реформ 1928-1940 гг.

21 марта 1938 года на пресс-конференции госсекретарь Корделл Хэлл заявил, что решение о национализации нефтяной промышленности Мексики было для США совершенно неожиданным. Хэлл признал право Мексики на национализацию и в качестве компромисса предложил, чтобы компенсация за экспроприированную собственность не превысила 500 миллионов долларов⁵⁷⁹. До уплаты этой суммы, по мнению Хэлла. можно было бы оставить нефтепромыслы в руках компаний, признав собственность на них за Мексикой. Компании продолжат нефтедобычу в качестве операторов, и часть прибыли будет переводиться на уплату компенсации.

За закрытыми дверями тон американцев был куда более жестким. На встрече с мексиканским послом в Вашингтоне Кастильо Нахерой 21 марта заместитель госсекретаря Уэллес назвал национализацию «самоубийственной политикой»⁵⁸⁰

. Теперь, после национализации, мировой рынок будет бойкотировать мексиканскую нефть, и ее придется продавать фашистским державам Германии и Италии, что сделает Мексику пособником их агрессивной внешней политики. Последний аргумент был приведен Уэллесом не случайно - только что Германия «присоединила» к себе Австрию, и Мексика наряду с СССР была одной из немногих стран, кто решительно осудил «аншлюс». Уэллес порекомендовал, чтобы Карденас пересмотрел декрет о национализации.

27 марта Дэниэльс вручил министру иностранных дел Мексики Айю резкую ноту Хэлла. США требовали немедленной компенсации и, чтобы подкрепить свои требования, прекратили закупку мексиканского серебра. Резкость и «несвоевременность» ноты поразили даже Дэниэльса. Посол считал, что обмен публичными протестами только ужесточит позицию Мексики, которая будет стремиться сохранить лицо. Мексиканцы, напротив, отказались принять ноту, если она не будет опубликована.

Карденас выиграл войну нервов - Дэниэльс просил считать ноту Хэлла «неполученной». 30 марта Хэлл опять выступил на пресс-конференции и на сей раз старался выражаться более миролюбиво. Карденас понимал, кому он обязан резкой сменой тона, и направил приветственное послание «государственному деятелю самой могущественной страны американского континента» Рузвельту, чья реакция на действия мексиканского правительства «завоевала высокую оценку народа Мексики»⁵⁸¹

.

Американцы попытались также с помощью интервенции «уронить» цены на серебро и на мировом рынке. Американские таможенники на границе пытались отговорить граждан США от поездок в Мексику. Из-за анти-мексиканской истерии в британских и американских СМИ государственные облигации Мексики упали в цене на 30%. Американская горнодобывающая компания «Америкэн Смелтинг» в Мексике объявила локаут в знак солидарности с нефтяными компаниями, чем грубо нарушила мексиканское законодательство.

Но санкции никакого действия не возымели, и вскоре США опять возобновили закупки мексиканского серебра.

Карденас, однако, не обманывался насчет временного затишья в стане своих врагов. Пока президент боролся за восстановление суверенитета Мексики над ее недрами, в самой Мексике зрел опасный заговор против нового режима, в котором участвовали все враги Карденаса - от американских нефтяных компаний до нацистских агентов и Кальеса.

К началу 1937 года внутриполитическое положение Карденаса было прочным как никогда. Если бы в то время в стране прошли свободные выборы, то президент легко получил бы более 90% голосов. На его стороне твердо стояли рабочие и крестьянские массы страны.

К лету 1937 года армия подавила последние очаги «второй кристиады», и в Мексике впервые за много лет воцарился внутренний мир. Впрочем, еще в начале этого года стало ясно, что хозяин положения - правительство, поэтому в феврале 1937 года Карденас принял закон об амнистии, по которому в страну могли вернуться около 10 тысяч эмигрантов - участников настоящих и фиктивных мятежей начиная с 1922 года (например, бывший президент Мексики Адольфо де ла Уэрта).

Однако радикальные реформы Карденаса быстро сплотили против него единый фронт внутренней и внешней реакции.

Легальную оппозицию режиму представляла собой Социал-демократическая партия во главе с бывшим лидером Национальной кооперативист-ской партии начала 20-х годов Хорхе Прието Лауренсом. Программой партии было построение общества, «равноудаленного от капитализма и социализма». Своими основными противниками социал-демократы считали НРП, КПМ и КТМ⁵⁸². Несмотря на то, что партия позиционировала себя как «центристская», она вошла в союз с праворадикальным АРМ, лидер которого Николас Родригес бежал в США. Заявления партии были пропитаны антикоммунистической риторикой. Социал-демократы хотели «спасти» мексиканскую революцию от «крайне левых сил», к которым причисляли и Карденаса.