История моей страны. Восемь удивительных рассказов о политике реформ и открытости

Дипломатические дела такие хлопотные! В Министерстве нефтяной промышленности начали думать, как выбраться из тупика.

— Давайте договоры и в Пекине, и в Токио подпишем в один и тот же день. Тогда обе стороны будут идти «первым номером»! — предложил Цинь Вэньцай.

Французы и японцы одобрили эту блестящую идею. И те, и другие искренне восхитились мудростью китайцев и их искусством вести дела.

Когда на стол Цинь Вэньцая легли тексты подписанных договоров о китайско-французском и китайско-японском нефтяном сотрудничестве, этот в прошлом боец 8-й армии[56] погрузился в размышления… Сколько дней и ночей прошло в напряженной работе, сколько людей вложили душу в эти документы, сколько раз проходили встречи — Цинь Вэньцай не мог припомнить. А еще он думал о том, что гигантская волна внешнего сотрудничества неизбежно поднимется на поверхности необъятного Китайского моря и что она наверняка повлияет на процесс модернизации Китая, на мировой рынок нефти и на глобальную экономическую ситуацию…

Эпизод 3

«Бохайская дискуссия»

Цинь Вэньцай и его коллеги, всем сердцем желавшие пробить для национальной нефтяной промышленности дорогу во внешний мир, совершенно не ожидали, что, вложив душу в многолетнюю и добросовестную работу по налаживанию внешнего сотрудничества, вдруг за одну ночь станут объектами для нападок и превратятся в национальных предателей. Единичные выступления критиков постепенно превратились в тотальное недовольство качеством и целями работы всего Министерства нефтяной промышленности. В воздухе запахло бурей, а над министерством начали сгущаться черные тучи. Сотрудники, которые участвовали в переговорах с иностранцами, теперь боялись ходить с высоко поднятой головой, как будто они сделали что-то плохое.

— Министерство нефтяной промышленности прогнило!

— Министерство нефтяной промышленности породило врагов!

— Люди из Министерства нефтяной промышленности безалаберно относятся к деньгам народа, заработанным потом и кровью!

— В Министерстве нефтяной промышленности есть предатели!

Цинь Вэньцай и другие работники Министерства нефтяной промышленности часто слышали такие ругательства на улицах и на автобусных остановках. В те времена слухи распространялись мгновенно, ничуть не медленнее, чем сейчас — в эпоху мобильных телефонов и интернета. Известие о событии, которого не было, могло за несколько часов добраться из столицы до всех уголков страны.

Я вырос в ту эпоху и хорошо представляю, как всё это происходило и насколько типичными были подобные ситуации. Споры о том, считать ли открытость внешнему миру патриотизмом или национальным предательством, в действительности есть проявление жестокой борьбы двух идейных течений. В ней чувствется злонамеренная атака оставшихся сил «Банды четырех»[57] и влияние «двух абсолютов».

Борьба, с которой столкнулась группа Цинь Вэньцая, во-первых, началась стремительно, во-вторых, была повсеместной, в-третьих, производилась объединенными усилиями. Ее главной задачей было дискредитировать политику открытости внешнему миру, принятую ЦК.

В этом противостоянии все негодяи раскрыли свою сущность, и группа самоуверенных «защитников справедливости» присоединилась к нападкам, надеясь заработать политический капитал. Однако «настоящее золото не боится огня» — в начавшейся битве проявились и настоящие, и мнимые предатели.

Стартовой точкой инцидента стала статья в нью-йоркской газете «Хуацяо жибао»[58] от 25 января 1980 года за подписью Вэй Цзунго[59]. Статья появилась за несколько месяцев до того, как были подписаны соглашения о сотрудничестве с японскими, французскими и американскими нефтяными компаниями.

Публикация была подобна горящему фитилю у бочки с порохом. Автор в порыве праведного гнева, направленного на национальных предателей, анализировал договор о сотрудничестве в нефтяной сфере между Китаем и Японией, подписание которого готовилось Министерством нефтяной промышленности. По подсчетам автора, в китайско-японском соглашении о совместной разведке и разработке нефти в Бохайском заливе соотношение вознаграждения между китайской и японской сторонами составляет 1:1,35, а соотношение распределения прибыли зарубежных стран с большим запасом природных ресурсов, с которыми подпишутся договоры, и иностранных инвесторов составляет 4:1. Очевидно, такой большой контраст в цифрах показывает, что Министерство нефтяной промышленности Китая и некоторые чиновники вступили в сговор с японцами. В статье говорилось, что, мол, не пройдет и пары месяцев после подписания договора, как китайские нефтяники вернут инвестированные семьсот миллионов американских долларов — капитал и прибыль! Основываясь на таком прогнозе, Вэй Цзунго предсказал, что за пятнадцать лет действия договора сотрудничество с Японией приведет к потере Китаем ста миллиардов долларов США.

В то время уровень жизни китайцев был крайне низким, и сто миллиардов долларов США были суммой, которую никто себе и представить не мог.