История Наташи Кампуш

Было много людей, которым я пыталась подать знак, но они не подозревали о подобных вещах. Они не читают газет и не думают: «Ах, ведь это может быть та девочка, о которой я читал…»

Но в основном было недостаточно времени. Издай я хоть звук, он тут же утащил бы меня… А если бы было слишком поздно, то убил бы того человека или меня.

Еще хуже было с вежливыми людьми. Как с любезными продавцами в «Баумаркте». Один спросил меня: «Могу я вам чем-нибудь помочь?» А я стояла в полнейшей панике и напряжении, едва дыша, с колотящимся сердцем. И не могла пошевелиться. Мне пришлось беспомощно наблюдать, как он отсылает продавца. Мне удалось лишь улыбнуться этому продавцу, потому что он такой доброжелательный. То есть он ведь не понял, что что-то не так.

Я всегда старалась улыбаться так, как на своих старых фотографиях, на случай, если кто-нибудь вспомнит мои снимки. Но иногда, в самом начале, мне было невыносимо находиться среди людей. Я не привыкла к этому, и скопление народа вызывало у меня беспокойство. Было очень неловко.

Наташа также вспоминала те жуткие интеллектуальные игры, в которые Приклопиль играл с ней перед выходом наружу: «Время от времени, в своей манере, он давал мне советы, как я могу оказаться за его спиной и сбежать. Должно быть, его осенило в приступе параной. Он как будто и вправду хотел, чтобы я однажды освободилась. Чтобы все рухнуло, чтобы справедливость как-то восторжествовала».

Пару часто видели в супермаркетах. Пенсионер Ганс Георг, шестидесяти семи лет, утверждает, что она подмигивала ему во время одной из их поездок за покупками. Он рассказал: «Про себя я подумал, с ней что-то не так. Я хотел подойти к ним и спросить, в чем дело, но ее товарищ взял ее за руку и увел. Он зло на меня посмотрел».

Наташу с Приклопилем также видели и в другом магазине «сделай сам», когда они покупали строительные материалы и краску — которые, очевидно, использовались, когда она помогала ему ремонтировать квартиру в 15-м районе Вены, что он хотел сдать им-мигрантам-славянам: та самая квартира, о которой он будет разговаривать с потенциальным съемщиком, позвонившим ему на мобильный телефон в день Наташиного побега.

Наравне с выходами наружу Наташа также добилась и права выбрать мебель для своей темницы в подвале, поэтому Приклопиль взял ее с собой в мебельный магазин и купил обстановку, которую она указала. Однако иллюзия нормальной совместной жизни порой рушилась из-за самых простых вещей. Приклопиль был маниакально бережлив. Он отказывался покупать свежий хлеб, пока старый не съедали до последней корки.

Он даже пытался, иногда не без успеха, навязать свои невротичные идеи и ей. Если ей нездоровилось, он отказывал ей в лекарствах и убеждал, что они все напичканы «тяжелыми металлами». Со слов ее консультантов, это внушение внедрилось в ее хрупкий разум так глубоко, что она считает так и по сей день. Например, она изучает состав на этикетках продуктовых консервов с усердием микробиолога.

За время их вынужденного союза были моменты и большего расслабления, когда она помогала ему ухаживать за садом, сажать розы или поливать огородик рядом с неизменно пустым бассейном. Для нее это было возможностью насладиться дневным светом, почувствовать своей бледной кожей свежий ветерок и послушать пение птиц на деревьях вокруг опостылевшей тюрьмы.

Герхард Ланг, руководитель отдела планирования Федерального управления уголовного розыска, ставший представителем пресс-службы по делу Наташи после ее освобождения, рассказал: