История Ности-младшего и Марии Тоот

Вот тебе и штука! Бароны Коперецкие вдруг сразу прозрели; поняли, какую ценность — ого! — представляет это имя. Теперь, как только у Коперецких рождались мальчики, все они получали имя Израиль Исаак, причем и у тех Коперецких, что были католиками, и у тех, что были протестантами. Конечно, наследство не могло достаться всем, но уже само имя было рекомендательным письмом для каждого Коперецкого, вступавшего в жизнь, и хотя не открывало для него верного пути к богатству, но все-таки и не закрывало и даже предоставляло кредит у некоторых легковерных ростовщиков. Теперь, сколько было семейств Коперецких, столько стало и Израилей Исааков; правда, наследство досталось только одному — сыну скипчавайского Михая Коперецкого (он родился как раз в то время, когда Бенедек IX ездил в Рим). В семье его стали называть попросту сеньором, хотя он еще только учился ходить; но ежели он, чего доброго, помрет, то его место займет другой и будет сеньором; пускай сейчас он только грудь сосет.

Так и росли Израили Исааки потихонечку да полегонечку, и уже с самого детства за ними ухаживали нежней, чем за Йожефами, Михаями, Бенедеками, Дёрдями и Яношами Коперецкими. Более того, мир, который с каждым днем становится все испорченней, тоже ставил выше Израилей Исааков, окрестив их — «чреватыми Коперецкими», в то время как Коперецкие с христианскими именами плыли к скромному своему счастью по неверным волнам и под общим именем Коперецких, «оставшихся с носом». Поэтому для родителей Коперецких с течением времени стало невыносимым несчастьем, что они только одного сына могли украсить таким именем. Их высокоблагородия оказались в положении английских лордов, проливающих слезы в колыбельки младших сыновей, и даже в худшем положении, ибо и второй, и третий сын английского лорда может стать лордом, если старшие помрут, но Дёрдям, Бенедекам и Михаям Коперецким уже никогда не стать Израилями Исааками. Просто возмутительно, что священники не позволяют отцам и матерям давать живым детям одинаковые имена. Ну, а если Израиль Исаак отдаст богу душу — ведь какое же будет горе, что среди оставшихся в живых не окажется ни одного Израиля Исаака!

Что поделаешь, нельзя так нельзя, но почему не найти какую-нибудь уловку, учитывая, скажем, благозвучие имени? И вот один из Коперецких, у которого был уже сын по имени Израиль Исаак, решил окрестить второго наоборот — Исааком Израилем. Против этого священники не могли возразить, канонами это не запрещалось. Только того и надо было Коперецким. Все они ринулись вдогонку. Мода есть мода — и в семьях стало почти столько же Исааков Израилей, сколько было Израилей Исааков. Баронессы только тем и занимались, что рожали их друг за дружкой.

Так оно и шло совсем невинно десятки лет подряд, и никто не усматривал в этом никакого подвоха, разве что безобидную шутку. Но как раз теперь, в те самые времена, о которых мы пишем, — кто бы мог тому поверить ранее, — из-за этого началась страшная катавасия.

В самое ближайшее время сеньором должен был стать Израиль Исаак Коперецкий IV — сын Михая. Дело в том, что звание сеньора принадлежало чахоточному Израилю Исааку III (из лютеранской ветви семьи), который, как говорили, постоянно рыщет в поисках весны и скоро найдет себе могилу. Ввиду того, что желание стать восприемником должно быть заявлено еще при жизни сеньора, — делалось это путем пересылки метрики, — самый старший в семье, описанный в предыдущей главе рыжий верзила Израиль Исаак IV, сын Михая Коперецкого. летом самолично отвез в Прагу выписку из церковной книги Но представьте себе, что случилось! Он нашел там уже другую метрику. Оказалась, что один из Исааков Израилей, о которых никто и думать не думал, а именно Исаак Израиль I (сын Бенедека XII) приехал вдруг и заявил, что он на целых четыре месяца старше рыжего Коперецкого, а посему достоин стать сеньором.

Этим неожиданным поворотом были потрясены все Коперецкие, жившие в самых разных краях, особенно те, что были настроены легитимистски (исключение оставляли лишь семейства с Исааками Израилями), и, встречаясь с незаконным претендентом, они давали ему обычно изрядную взбучку.

— Ты что, совсем с ума сошел? Что ты вздумал, несчастный? Что у тебя за мания величия? Ведь ты не Израиль Исаак. Ты, дружочек, только Исаак Израиль!

— Это все равно!

— Как бы не так!

— Ну так я докажу вам, что все равно. Речь идет о двух характерных еврейских именах, и завещателю было совершенно безразлично, какое из двух стоит впереди.