История о высоком напряжении

Горничная с писком убежала, а он вернулся к автомобилю. Через пару минут во двор вошли два мужчины в рабочей одежде. Низенький нес под мышкой три больших листа стекла. Они принялись вставлять их на кухне в венецианское окно с видом на крыльцо.

Мисько закрыл капот и пошел на завтрак. Было половина девятого.

«Пусть поспит, бедолага, — подумал он об инженере, — ему еще придется побегать».

Тем временем стекольщики закончили работу и присели на ступеньки крыльца. Низенький достал из кармана хлеб и поделился с товарищем.

— А это у тебя что?

— Будильник купил у немца. Отличный будильник. Ходит изумительно точно.

К окончанию разговора внимательно прислушивался прибывший с черного хода высокий мужчина в куртке, перепоясанной ремнем. Вдруг он достал из кармана длинный пистолет Штейера и закричал:

— Руки вверх!

Оба стекольщика подпрыгнули и при виде нацеленного на них оружия быстро повиновались приказу.

— Что это значит?

— Ну, ну, не прикидывайтесь. Украли будильник! Было донесение.

Он наклонился, чтобы поднять будильник с земли. В тот же миг высокий стекольщик подмигнул низенькому. Они бросились на чужака и после короткой борьбы отобрали будильник.

— Сопротивление властям! В тюрьму!!! — рычал мужчина в куртке.

Стекольщики скрупулезно перетрясали его большой потрепанный портфель. Их глазам поочередно предстали: удостоверение милиционера, хлебные карточки, служебная книжка…

— Господин комиссар, извините! Мы не знали, что вы настоящий милиционер, — говорил низенький, всовывая мягким, стыдливым движением пистолет в руку агента. — Ей-богу, мы думали, что… Мы ведь вас не знаем. Это ошибка.

— Мерзавцы! Руки вверх! — снова рявкнул уже вооруженный агент. Стекольщики послушно исполнили приказ.

— Номер одиннадцатый… Осецкий… — с трудом прочитал на бумажке милиционер. — Пойдем наверх, уж этот господин опознает свой будильник. А за эту драку вам еще достанется.

— Какую драку? Мы же извинились.

— Уж я вам извинюсь! Негодяи! Кончился Дикий Запад.

Они поднялись на этаж. Стекольщики дефилировали с поднятыми руками, а за ними шумно ступал милиционер. Вдруг дверь одиннадцатого номера приоткрылась.

— Где Петрус? Боже правый, уже десять! Почему меня никто не разбудил? Где будильник? — кричал Осецкий, в пижаме высовываясь в коридор.

И тут он увидел направленное ему прямо в грудь дуло револьвера, который держал высокий мужчина в куртке.

«Дикий Запад, бандиты!» — промелькнуло у него в голове.

— Это вы… — начал человек с пистолетом, но Осецкий, не дожидаясь, захлопнул дверь.

Раздалось лязганье ключа и топот босых ног, панические крики, а затем глухие, резкие звуки оповестили о том, что жители номера спасаются бегством через окно на газон, — к счастью, этаж был очень низкий.

— Вы стойте здесь, надо отдать будильник, это наверняка он, — закричал сбитый с толку милиционер и в три прыжка исчез на лестничной клетке.

Через четверть часа патруль милиции обнаружил в здании трех полуодетых жильцов, которые пытались убежать, завидев нацеленное на них оружие. Это были инженер и два его соседа по номеру. Был составлен протокол следующего содержания: о сопротивлении властям, о разоружении милиционера при исполнении обязанностей, об оскорблении государственных служащих и еще о массе подобных нарушений. Следует заметить, что стражи порядка, занятые составлением важных бумаг, совсем забыли о несчастном будильнике, от которого не осталось никаких следов. На Мисько тоже составили протокол. Но Осецкий встал на его защиту, и это спасло шофера. Наконец инженер, уже одетый и побритый, встретился с другом.

— Юрек, если б ты знал, что тут было. Милиция, обыск, я думал, что это бандиты.

— А зачем приходили?

— Понятия не имею. Я проспал телефонный разговор. Кстати… ты знаешь, мне очень жаль, но твой будильник исчез. Попросту потерялся в этой суматохе или кто его украл, не знаю. Я куплю тебе другой.

— А, глупости. Не стоит, — ответил офицер, — он и так не ходил.

— Что?!

— Нет, не ходил.

На этом закончилось дело о будильнике. Главный свидетель по обвинению шофера в нанесении легких телесных повреждений, ординарец майора, а это именно он вызвал милицию, уехал в тот же день, так что все это было предано забвению.

Искушение Мисько

— Оставьте меня в покое, — сказал Осецкий повышенным тоном репортеру, который выскочил из-за угла как раз в тот момент, когда инженер садился в автомобиль. — У вас есть сенсация, была милиция, обыск, протоколы; напишите об этом и успокойтесь.

Молодой человек слегка обиделся.

— Демократическая пресса не занимается распространением бульварных сообщений. А впрочем, ничего особенного и не случилось. Ваш шофер — дебошир, ударил солдата и…

— Кто дебошир, кто? — вмешался в разговор Мисько, высовывая голову в окно. — Вали отсюда, борзописец, а то как добавлю тебе газа, так будешь носом тормозить.

Репортер презрительно пожал плечами и удалился с величественностью августейшей особы.

— Что за непоседа! Сам ничего не делает и другим не дает, — ворчал Осецкий, усаживаясь в машину. — Пан Мисько, едем на электростанцию.

Проехали несколько улиц, прежде чем инженер отважился начать: