"История одного мифа: Очерки русской литературы XIX-XX вв

Однако мистико-политическая концепция "всемирного еврейского заговора", построенная на "Откровении" Иоанна о последней битве "Божьего воинства" (христиан – православных – русских) со "зверем (Израилем – иудеями – жидами) в "конце времен", вряд ли устраивала православную церковь содержанием ("избранный народ" – "сыны Сатаны"), и формой (в "пророчествах" С.А. Нилуса отсутствовала "богодухновенность"). Зато идея "Протоколов", зачатая в лоне православного мистицизма, могла стать… еще одной ересью христианства73.

АПОСТОЛ ЕРЕСИ

Антихристианская (в целом) и антиправославная (в частности) суть "Протоколов" почти совсем не изучена,

В основе "пророческой концепции" С.А. Нилуса стоял вопрос, должен ли "на короткое время прийти «ин во имя свое», т.е. антихрист, который, происходя из крови еврейской, станет царем и владыкой всей земли, мессией от дома Данова того Израиля, на ком лежит кровь Мессии Истинного и судьбы которого доселе еще определяются фарисейством и книжничеством, заклятым на жизнь и смерть всего нееврейского мира?" (211). И полемизируя с В. Соловьевым, автор "усложнял" проблему тем, что "… «иной» должен быть принят евреями как силой всемирно концентрированной, тогда как сила эта до сих пор находится в «рассеянии» и все еще именует себя «гонимым племенем»… талмудистским Израилем" (212). Затем он констатировал: "«Сионские протоколы» дают ясный ответ…" (289).

Общие антиномии "пророка" были добыты из мифологем: Христос -антихрист, христианство – "талмудистский Израиль", второе пришествие Мессии – царство антихриста, власть духа – власть золота, религия – безбожие, добро – зло, жизнь – смерть и т.п. Частные же – из… панславизма: монархия – республика, православие – католицизм, Европа – Россия, шовинизм (= избранность "россиян") – всемирный заговор74.

Политические основы "учения" церковь не интересовали, зато интерпретационный смысл мифологем являлся для иерархов православной церкви не чем иным, как очевидной ересью монтанистического и манихейского толка. Христианское учение С.А. Нилуса, "неправильно согласованное или с иудейством или с язычеством"75, в апокалиптической картине противоречило как православным догматам, так и Соборным постановлениям. Более того, опиралось оно не на "поучения святыхъ отецъ", а на апокрифические (следовательно, не узаконенные Церковью) толкования, выдаваемые С.А. Нилусом за истинно православные.

Почти сразу же, перед ссылкой на Серафима Саровского, Нилус заявлял: "Большинство братии наших умело только молча страдать и молча плакать в незримой миру тишине своей уединенной к Богу молитвы… Бог говорил… с народом Своим, новозаветным Израилем, с Россией, последней на земле хранительницей Православной Христовой веры и Самодержавия, как земного отображения Вседержительства во вселенной Самого Триипостасного Бога… Напомним России слово это…" (172-173). А затем заключал: "Уже не дымом благовонных молитв верующих, молящихся к Господу, покрывается Русская земля, а угольным смрадом фабрик, заводов, паровозов… Весь этот чад гордости человеческой, как вызов Богу, несется к небу от злобы и проклятий социальной ненависти… Сохранили ли мы Православие?.. Бережем ли Богом дарованное Самодержавие? Охраняем ли мы всею силой любви своей Боговенчанного? Нет. Что же ждет Россию за измену вере и верности отцов своих?… Пусть на вопросы эти ответит то жестокое и страшное, что последует за сим в дальнейших главах… Не снимается с тебя твоя воля, читатель: хочешь – верь, не хочешь – не верь! но, прочтя со вниманием то, что в очерке этом изложено, сверь изложенное со словом Божиим, с современными тебе мировыми и русскими событиями и – считай себя своевременно предупрежденным" (176-177).

Достаточно согласиться с автором очерка, что изложенное сверено со словом Божиим" и является, следовательно, Божественным предупреждением, как сразу же надо признать за книгой Нилуса смысл последнего и совершеннейшего откровения Бога. Такое отношение к своему – новейшему – пророчеству и составляет суть монтанизма: "Откровение Бога… достигло новой последней ступени самого проявления и действия для того, чтобы, ввиду близко предстоящего конца мира, подготовить общину через новые откровения и новые требования к делу совершенства и совершения всего"76. Впрочем, идея о самодержце (Боговенчанный) удивительно напоминает и ересь монархианства (дескать, как Иисус родился от Девы по воле Отца, так и самодержец "дарован Богом")77

Но, пожалуй, с наибольшей откровенностью в мистической концепции Нилуса проступили философские (но не социальные) взгляды манихейства (по имени основателя ереси Mani)78. О знакомстве с ними достаточно красноречиво свидетельствуют приложения: "Тайна беззакония", "Печать антихриста", "Звериное число 666".