История одной дуэли (сборник)

– На это своя философия, – грустно кивнул Готляр.

– Это точно, – хмыкнул Федонин, поднялся и заковылял к выходу, а у двери напомнил: – А в пятницу не скупись, раскошеливайся.

Толупанов и Яков изобразили дружное веселье.

* * *

Мне, конечно, не случайно вспомнился тот экзотический лорд Галифакс с его книжкой о призраках и покойниках. В деле, что ловко сбагрил мне старший следователь, уговорив начальство, в живых из действовавших когда-то лиц никого не оставалось. Все персонажи мертвы, некоторые умерли своей смертью, как Хансултанов и чудаковатый старикан с весёлой кличкой из детской сказки, подо льдом трагически погибла дочь Хансултанова. Но был один, который ушёл из жизни при загадочных обстоятельствах. Который с меня клятву страшную взял. И я об этом никогда не забывал, зря корил меня Федонин. Кого же установил полковник Лудонин по отдельному поручению старшего следователя? Вряд ли они остались проживать в районе. Но чего не бывает?

На следующий день я появился в кабинете Федонина:

– Почему Каримов занимался проверкой вашего отдельного поручения, а не Лудонин? Вы же адресовали запрос областному управлению внутренних дел?

– Ну, боец, ты меня удивил, – хмуро отвернулся тот к своему аквариуму с невозмутимыми рыбками. – Не привык к их фокусам? В милиции, особенно наверху, такое сплошь и рядом. Кому из начальников работать хочется? На подчинённых груз сплавляют.

– Но Лудонин! Не верю, чтобы он так поступил!

– Значит, мимо него прошло.

– Мимо Михаила Александровича в угро и муха не пролетит.

– Уймись, сынок. Может, в отпуске был, – миролюбиво отмахнулся Федонин. – Кстати, ты новость не слышал?

Я навострил уши.

– Каримова в Управу переводят. Место заместителя начальника готовят. Засиделся в деревне. Так что я не в большой обиде, что он мне бумажки прислал, а не Лудонин. Неделя-две, и Каримов рядышком с генералом кресло займёт. Следи за прессой, боец.

* * *

Женщинам нравится выискивать у нас, мужиков, недостатки. Зачем? Чтобы, обнаружив их, нас перевоспитывать.

Очаровашке мучиться не пришлось, недостатков во мне пруд пруди. Оказывается, я легко подпадаю под чужое влияние, особенно женское. Поэтому она установила за мной бдительный контроль. Я, конечно, обозвал её ревнивицей и занудой. Людям, склонным к музыке, это свойственно, припечатал я её убийственным аргументом, взять хотя бы Сальери.

Ну а контроль?.. Какой она могла установить контроль? Я в деревне-то дома редко бывал, а в город перевели, совсем невпродых, хорошо, фотография свадебная напоминает ей о муже…

Шутки шутками, но об этом вспомнил, когда однажды за завтраком завёл речь о возможной поездке в райцентр – мне предстояла командировка в знакомые места по делу Топоркова. Лишь услышав, Очаровашка тут же заявила, что тоже соскучилась по Полине, Ольге, Варваре Афанасьевне и начала вспоминать Мурло, с собачкой у неё особо доверительные отношения. Я кивнул ей на заметный уже живот, расписал возможные ужасы на паромной переправе в такую стужу, но Очаровашка завелась ещё больше и упомянула про коварных клевреток. Лучше бы я не возражал! Ей почудились их тени за моей спиной. Я-то сразу понял, насчёт кого эти инсинуации: Милка Погодина, судебный исполнитель, заочница, последнее время перед отъездом я помогал ей с курсовой по криминалистике. Она брюнетка, не замужем, молода и грезит профессией следователя, поэтому часто забегала в прокуратуру и, естественно, торчала у меня в кабинете, приставая с расспросами. Вот и причина многозначительных намёков. Очаровашка – блондинка с рождения, известен их антагонизм к особам с противоположным цветом волос, отсюда это ядовитое и унизительное наименование. Я напряг извилины, даже полистал энциклопедический словарь, но клевреток не нашёл. Попались клевреты. Оказывается, это приспешники и приверженцы, то есть вполне безобидные существа, но Очаровашка выводов не сделала и добилась моей капитуляции, после чего затеяла бурную кампанию по сборам, в которые вовлекла и меня. Занятие оказалось хлопотным: кроме рыбных консервов из кильки и банок с солёными огурцами в магазинах – ничего, не удалось дозвониться ни до Дыниных, ни до Бобровых, а совсем испортило настроение известие, что Аркадий и Анастасия из-за болезни не смогут принять участие в поездке. Я-то понимал Очаровашку – она рассчитывала на кабриолет Аркадия – и втайне успокоился: смирится боевая подруга, останется дома. Но не тут-то было…

Так нежданно-негаданно вдвоём мы нагрянули в деревню. Ничего плохого в этом, конечно, не было, если бы следом за этой поездкой не случись мрачные события, обернувшиеся страданиями для одних людей, а для других даже смертью…

* * *