История одной истерии

Буквально через несколько минут я перестала удивляться Тимовским странностям. Каким же еще мог оказаться человек, регулярно и с воодушевлением посещающий такие вечеринки? Стоило поражаться только тому, что Тим не ходил по улицам, скажем, в ярко желтом водолазном костюме и на лыжах. А что? Человек, расхаживающий по сцене и время от времени кричащий что-то в микрофон, был одет именно так. Чем Тим хуже? Контролеры на дверях закивали Тиму и Тигре, как хорошим знакомым. Разговаривать никто и не пытался. Услышать друг друга сквозь мешанину «бумов», «унца-унцов» и прочих составляющих современной музыки было очень сложно. Пробираясь сквозь танцующих, ритмично трясущих всеми частями своих тел, мы зачем-то протискивались к сцене. Оказавшись рядом с колонками, я почувствовала, как способность здраво рассуждать улепетывает из моей головы. Обилие низких частот заставляло пол вибрировать под ногами. Я огляделась. Похоже, присутствующим происходящее очень нравилось. Зал был битком набит публикой. Милиция пропускала ближе к сцене только тех, у кого были специальные бейджи. Увы, у нас они были.

– Не стоим на месте! Киллер разрывает нас на части! Двигаемся, двигаемся! – кричал в микрофон горнолыжный водолаз. И толпа посетителей покрикивала ему в ответ что-то одобрительное.

– Это ЭмСи! – раздалось прямо возле моего уха. Тигра напрягала всю мощь своих натренированных театром голосовых связок, чтобы объяснить мне суть происходящего.

Помимо МС, на переднем плане сцены работала не менее странно одетая подтанцовка.

– Смотрим, как работают наши девочки, и повторяем за ними! – невнятно кричал в микрофон МС. Чтобы разбирать его слова, приходилось додумывать фразы самостоятельно. Кстати, без последней реплики, я ни за что не определила бы, что подтанцовка состоит из особ женского пола. Типично мужские движения, мешковатые одежды и подобие шлемов от скафандров на голове стирало половые признаки.

– Тебе нравится?! – кричала на меня Тигра.

К счастью, Кристина не расслышала мой ответ. Не то чтобы я выступала против новых музыкальных веяний, но… Просто я вдруг отчетливо поняла, что больше десяти минут прослушивания подобного сумасшествия мой организм не выдержит. Я оглохну, отупею, обалдею… В общем, со мной обязательно случится что-то нехорошее.

Рядом сверкала круглыми (явно не от ужаса, а от восхищения) глазенками Настасья. Видимо, страсть к такой музыке – это что-то возрастное. Конечно, Сестрицу привлекал, прежде всего, антураж и факт причастности к чему-то ужасно прогрессивному и многолюдному. Но и само звучание не вызывало у Настасьи особых возражений. Я же испытывала какое-то физическое неприятие происходящего. На мой взгляд, подобное звукоизвержение, да еще и с данной громкостью вполне могло считаться опасным оружием. Посади-ка шпиона в камеру, где будет такое играть, – через пару часов, в обмен на тишину, признается в чем угодно. Террористы отпустят всех заложников и добровольно сдадутся под воздействием такой «музыкальной» атаки. Если приказать всем своим заткнуть уши, и врубить такую музыку где-нибудь на поле боя, можно заставить вражеские войска побросать оружие и в панике разбежаться. Музыка действительно великая сила. Один мой знакомый в свое время путем музыкальной атаки наладил отношения с соседом. Просто положил колонки на пол лицом вниз и включил на полную громкость Pink Floyd, альбом «Ummagumma». Сам знакомый, конечно, ушел на время проигрывания пластинки во двор. С тех пор сосед снизу больше никогда не возмущался по поводу громкого прослушивания моим знакомым всевозможного андеграунда. Говорят, этот сосед с тех пор больше вообще ни по какому поводу не возмущался. Жил себе тихо и никого больше не трогал. Хотя до прослушивания Ummagummы был инициативным склочником. Во времена, когда мне рассказывали эту историю, я над соседом потешалась. Сейчас мне было его жалко. Для него PinkFloyd, наверное, был тогда тем же, чем для меня музыка, царящая в этом ДК.

– Как нам найти этого Киллера? – набрав полную грудь воздуха, заорала я Тигре, стараясь не сильно афишировать свое раздражение.

– Он на сцене!

Я пригляделась. В глубине сцены за столом, нагруженным техникой, деловито пританцовывая, рылся в каких-то вещах персонаж, отдаленно напоминающий нашего почтальона.

– Надо дождаться, пока он доиграет свой сет! – прокричала мне Тигра, и я послушно принялась ждать.

В голове больше не было ни одной мысли. Выскочив в холл, я почувствовала себя немного лучше. Тут «бумцало» несколько тише. В принципе, если не стоять под колонками, то можно слушать все что угодно. Правда, как и о чем разговаривать с человеком, играющим такую музыку, я понятия не имела. Осколки мыслей, не вышибленные из моих мозгов звуковым террором, категорически отказывались собираться вместе. Оставалось положиться на судьбу и мисс Импровизацию. Начну разговор, а там посмотрим. Казалось странным, что вся публика не эмигрирует в холл. Происходящее в зале отсюда слушалось значительно легче. И даже слова, произносимые МС, можно было различать почти без труда.