– Мне уже можно начать ревновать? – отрезал прямо, и я едва не рассмеялся от такого вопроса.
– Ты перегибаешь, – я произнес едва сдерживая улыбку и начальник выдохнул, проводя рукой по лицу в попытке стряхнуть напряженность.
Лина тактично покашляла и сообщила, что подождет в коридоре, а потом оставила нас вдвоем.
– С каких пор ты действуешь у меня за спиной? – Хасанов никогда не ходил вокруг да около, и сейчас начал так же прямо.
С тех пор как твоя жена дала мне поручение и попросила не говорить тебе.
Да я поступил как мудак. Поставил под удар гораздо больше, чем собственную шкуру.
– У Кристины с Самсоновым рамсы. Твоя сестра умудрилась перейти дорогу этому типу, и ей угрожала опасность. Ангелина попросила меня убрать его помощницу хотя бы на время, пока все не уляжется. Я убрал.
– Ты должен был пойти ко мне и рассказать, – его спокойствие добивало хуже бетонной плиты.
– Ангелина просила этого не делать, – ответил честно, и Арман оскалился сердито.
– Ты к херам уволен, Рус. Ты охуел.
– Согласен, – пожал плечами и откинулся на подушку, закрывая глаза. Как же хорошо! Я не был в отпуске лет пять как.
– Две недели чтобы с постели сука не вставал, пока полностью не восстановишься. Я лично камер тебе в палату натыкаю чтобы контролировать тебя. Пока рука не заживет, ты отсюда не выйдешь.
Я возмущенно открыл глаза, садясь прямее.
Две недели? Я не смогу так долго высидеть на месте. С катушек слечу от скуки.
– Арман, ты мне не батя. Не начинай.
– Две. Сука. Недели, – ткнул в меня пальцем. – Потом поговорим о твоем восстановлении в должности.
Я прикрыл глаза, Арман глянул на календарь на стене.
– И не вздумай больше у меня за спиной крысить.
– Сначала сам со своей бабой разберись, – я произнес устало, и тут же добавил. – Только не забывай, что она тебе сына родила и дочь. В руках себя держи.
– Ох заткнись!
– Поздравляю кстати.
– Спасибо.
Замолчали. Арман напряженно глянул в пол.
– Ты же понимаешь, что тебе нельзя умирать.
Я ухмыльнулся холодно.
Нельзя умирать.
Осталось одно незаконченное дело.
Отомстить.
– Я найду эту бабу и разберусь, – Арман подытожил.
– Нет! – ответил так торопливо, что друг поднял голову растерянно моргая. – Я сам с ней разберусь. Это дело принципа, брат.
– Мне надо волноваться? – он спросил, уже понимая к чему я клоню. – За тобой будет сложно подчищать, подчиненная Самсонова слишком важная фигура на вражеском поле.
– Я сделаю все чисто, – произнес негромко. Внутри все клокотало от воспоминаний о ее напряженном взгляде. И потом тот выстрел. Она же нажала на курок сука. И рука не дрогнула. Как и обещала.
– Ладно. Только тихо.
Я кивнул.
– Я договорился, тебе на вход поставят охрану и трижды в день из реста будут привозить нормальную жратву.
– Охрану-то зачем? – подавил желание ударить по своему лбу ладонью.
– Чтобы нахер не съебался, че ты как маленький?
Он говорил одно, но мы оба думали о другом.
Люди Самсонова могут начать заметать следы. Обоим сторонам эти рамсы ни к чему, но у них остался свидетель. А свидетелей лучше убирать сразу. И да, моя жизнь теперь тоже в опасности.
– Выглядишь хреново, – Арман сунул руки в карманы брюк, раздвигая полы пиджака. – Тебе надо отдыхать. Я на телефоне в любое время суток.
Друг прав, разговор и правда выжал из меня все силы, и глаза слипались.
Хотелось спать и как можно скорее.
– Ангелину не обижай, – уже в полу-отключке произнес.
– Я как-нибудь сам разберусь со своей женой, – Арман отрезал язвительно, и я ощутил, как он сжал мою руку. – Не делай так больше, брат.
И это было последним, что я услышал, прежде чем провалиться в сон окончательно.
*Арман и Ангелина – герои романа Ты будешь умолять.
Глава 23
Руса разместили в самую крупную частную клинику города, на верхний этаж для вип-пациентов. У входа в его палату дежурили двое, но на девушку в медицинском халате и маске, скрывающей лицо, никто не обратил внимание. Идиоты. Кто их только набирает?
На ум пришла сцена из фильма Тарантино, но я не собиралась убивать пациента, лишь хотела убедиться, что с ним все в порядке.
Вошла в палату, огляделась.
Кровать, где спал Рус была по правую руку, рядом столик и стул, на противоположной стене негромко работающая плазма.
Уверена, если выключить ее, Рус возразит, что он смотрел, хотя сам сейчас в отключке.
Собственно, плазма была единственным источником света, и если бы не мягкое свечение, я не увидела бы ни черта.
Прикрыла за собой дверь и подойдя к изножью, достала оттуда планшетку с медицинской картой.
Каримов Рустам Юнусович.
Я невольно улыбнулась, понимая, что теперь смогу пробить информацию о нем по базе. Но сейчас заботило другое.
Его оперировали и судя по записям пуля не прошла навылет, а застряла в плече.
Глянула на экран над постелью больного и убедилась, что сейчас этому тупому качку ничего не угрожает. Давление и пульс в норме.
А вот с моим пульсом явно были проблемы, сердце будто с цепи сорвалось, и дело не в том, что я тайно проникла в палату ночью. В три на посту дежурила лишь медсестра, но и та засмотрелась в телефон, и мне удалось прошмыгнуть мимо незамеченной.