История Османской империи. Видение Османа

Самым ярким выражением существовавшего в Османской империи неравенства между мусульманами и немусульманами был подушный налог, который платили последние. Это конкретное отличие нельзя было ликвидировать одним росчерком пера, ведь даже проводимые в то время изменения в сфере государственного управления требовали наличия соответствующей правовой оценки шейх-уль-ислама. Уравнять статус немусульман со статусом мусульман, то есть освободить немусульман от обязанности платить подушный налог, значило лишить государство важного источника доходов и вступить в противоречие с принципом, согласно которому немусульмане в мусульманском государстве считались подданными «второго сорта». Исходя из этого, «равенство» можно было установить скорее путем выравнивания статуса мусульманского населения со статусом немусульман. Поэтому крестьяне мусульмане, как и крестьяне немусульмане, теперь должны были платить прогрессивный налог, величина которого зависела от стоимости земельного участка. Некоторые из новых предписаний, направленных на централизацию и регуляризацию системы сбора налогов фактически, были утверждены еще в последний год правления Махмуда II. Они были предложены для устранения нарушений, которые оказывали губительное воздействие на жизнь налогоплательщиков, но бедные слои мусульманского населения все же были недовольны введением постоянного налога, оплачиваемого наличными деньгами, хотя прежде они были обязаны платить сразу несколько различных налогов, причем некоторые из них тоже наличными. Недовольны были и некоторые другие группы мусульман, которые издавна были освобождены от налогообложения в обмен на предоставление ими особых услуг государству. Теперь и они должны были платить налоги.

Как и ожидалось, христиане Османской империи и их европейские защитники, которые с нетерпением ждали снятия социальных и финансовых ограничений, подтверждавших, что немусульмане имеют статус под данных второго сорта, истолковали то, что подушный налог продолжает существовать как невыполнение обещания сделать всех равными. Всякий раз, когда европейская пресса обсуждала недостатки османской реорганизации, она акцентировала внимание на неудовлетворительной природе системы налогообложения, игнорируя тот неудобный факт, что, как и любому другому государству, Османской империи для ее существования были необходимы доходы от налогообложения. Что касается еврейского населения империи, то к их жалобам прислушивались реже, чем к жалобам христиан, поскольку ни одна из великих держав не стремилась вмешиваться во внутренние дела империи, действуя от лица евреев. Впрочем, в 30-е годы XIX столетия Британия пыталась добиться того, чтобы ее признали защитницей османских иудеев, чтобы таким образом ответить на претензии России стать защитницей православных христиан, и такие же претензии Франции в отношении католиков. Британия рассматривала возможность переселения евреев в османскую Палестину и Сирию. Поскольку численность еврейского населения была незначительной и оно, в отличие от христианских общин, более равномерно распределялось по территории империи, власти не считали, что евреи представляют угрозу османскому государству. Однако, пытаясь создать видимость плюрализма, правительство в 1835 году впервые назначило лидера еврейской общины, который в принципе обладал таким же статусом, как православный или армянский патриарх. Однако это назначение было сопряжено с трудностями, вызванными нежеланием иудаизма признавать наделенную высшими полномочиями личность: сначала к нему относились с подозрением и лишь со временем признали.