Революцию Д. С. Мережковский не принял. Чтобы не погибнуть в жерновах революционной мельницы, Мережковский и Гиппиус в конце февраля 1919 г. покинули Россию. Весной 1920 г. они поселились в Варшаве и развернули борьбу с большевиками. Для этого они объединились с Б. Савинковым и в течение нескольких лет сотрудничали с антибольшевистскими газетами «Свобода» (1920–1921) и «За свободу» (1921–1932). В 1922 г. в Берлине выходит публицистический сборник «Царство Антихриста», где в концентрированном виде Мережковский изложил свое неприятие «заразы большевизма».
В эмиграции, уже переехав в Париж, Мережковский не оставлял усилий по пропаганде своих историософских идей. С этой целью он организует группу молодых поклонников «Зеленая лампа». На первом заседании этого своеобразного философсколитературного сообщества парижской эмиграции, состоявшемся 5 февраля 1927 г., присутствовали Н. Бердяев, Л. Шестов, А. Ремизов, И. Бунин и другие известные русские философы и писатели. Последующие заседания «Зеленой лампы» посещала в основном молодежь, и того эффекта и резонанса, на которые рассчитывал Мережковский, деятельность объединения не имела. Не имел успеха также и выпускаемый им журнал «Новый корабль».
Значительным был отклик литературной эмиграции и читающей Европы еще на одну трилогию Мережковского – «Тайна трех: Египет и Вавилон» (1925), «Тайна Запада: Атлантида и Европа» (1930) и «Иисус Неизвестный» (1932). Это не совсем художественные произведения, а скорее философско-религиозные и культурно-исторические размышления о судьбах современной цивилизации, которая вобрала в себя цивилизации Египта и Вавилона и которую ждет такая же судьба, что и Атлантиду, потому что она не услышала весть Иисуса и пришла к царству Святого Духа, к Третьему Завету. Это книга о конце света, по мнению Г. Адамовича: «главное – это ужас перед будущим: будущим Европы, будущим цивилизации, будущим всего человечества… Для Мережковского будущее – это новая всемирная война, несравненно губительнее первой… если она только вспыхнет – Европа не выдержит. Не известно, что будет потом: жизнь-то во всяком случае останется, возникает, конечно, и новая цивилизация. Но наша Европа, та, которую мы знаем и к которой все-таки страстно, глубоко и нежно привязаны, – она исчезнет. Мережковский говорит о конце света именно в этом смысле, т. е. о конце нашего света»1224
.В 1931 г. Д. С. Мережковский был выдвинут кандидатом на получение Нобелевской премии, но получил ее И. А. Бунин, что в очередной раз ожесточило Мережковского и усложнило его отношения с русской эмигрантской диаспорой. Эти отношения окончательно испортились после выхода книги З. Гиппиус «Черная книжка», в которой критике подверглись не только большевики, но и их антиподы из лагеря конституционных демократов. Позже масла в огонь неприязни к Мережковскому добавил его кратковременный «роман» с Муссолини, которого, по свидетельству Б. Зайцева, писатель пытался учить «уму-разуму», и выступление по радио в 1939 г., в котором он одобрил антибольшевизм Гитлера. Непонятым оказалось и крупнейшее произведение эмигрантской поры – трехтомный трактат «Иисус Неизвестный», вызвавший резкую критику богословов. Это было недоразумение, поскольку Мережковский в нем решал не богословские, а метафизические вопросы, предложив «интуитивное постижение скрытого смысла, разгадывание символа веры, чтение метафизического шифра»1225
.Скончался Дмитрий Сергеевич скоропостижно 7 декабря 1941 г. Над могилой было произнесено несколько проникновенных речей, в которых воздавалась дань писателю и философу. На кресте из камня на его могиле в Сен-Женевьев-де-Буа над русской иконой высечены слова «Да приидет Царствие Твое».
Д. С. Мережковский не был философом в традиционном смысле этого слова. Но философию он знал, и она интересовала его. Он был писателем-философом: большинство его художественных и публицистических произведений несут печать философских размышлений на религиозные, исторические и современные ему темы. И все они в той или иной степени связаны с богоискательством, с попыткой создать новую религию «Третьего Завета».