История отравлений власть и яды от античности до наших дней

В Риме XV в. о ведьмах ничего не было слышно. Тем не менее преждевременная смертьпрелатов случалась часто. Слухи возникаликак в городе, так и при папском дворе. Приближенный миланского герцога кардинал Вителлески в 1433 г. внезапно скончался в тюрьме, успев произнести всего лишь одно слово:veleno

(по-итальянски — яд). Кардинал Сен-Сикст умер в 1474 г. — сноваveleno.Кардинал Борджиа, епископ Мелфи —

veleno.В 1503 г. окончили свои дни несколько прелатов. Джованни Мичиели, кардинал Сент-Анджело, епископ Падуи, Вероны и Виченцы скончался после двух дней мучительной болезни, сопровождавшейся сильной рвотой. Неожиданно умерли кардинал Джованни Лопез, епископ Капуй, и кардинал Джованни Батиста Феррари, епископ Модены. Кардинал Орсини скончался, находясь в заключении, что всегда порождает слухи. Вновь и вновь звучало:

veleno, veleno, veleno.Папский престол в это время занимал Александр VI Борджиа. Ничего удивительного, что в 1510 г. в сочинении

De cardinalatuПаоло Кортези целую главу посвятил предохранению кардиналов от ядов, а поэт дю Белле в «Сожалениях» изображал Рим как средоточие предательств, злодеяний, убийств, отравлений.

Высшие церковные иерархи не только подвергались отравлениям. Бывало, хотя и реже, чт0 епископы выступали отравителями или считались таковыми. В подобных случаях речь шла о сохранении или достижении высокого положения. Самые интересные дела относятся к первым десятилетиям XIV в. В это время выдвигалось множество обвинений против высокопоставленных лиц. Папа Бонифаций VIII придерживался идеи авторитарной теократической власти, важнейшим элементом которой должны были являться тесно связанные с Римом епископы. Воплощением этой системы стал Бернар де Кастане, епископ Альби. Он слыл отравителем архидиакона города и двух каноников в 1298–1307 гг., а улицы города полнились слухами, будто прелат «может отравить, кого хочет». Разнузданный произвол, допускавший широкое применение яда, а также и других способов убийства совершенным образом соответствовал представлению о «епископской тирании», в которой обвиняли Бернара де Кастане. Епископа- тирана изображали чуть ли не колдуном, имевшим сверхъестественную власть над жизнью своей паствы. Обвинения исходили от людей, связанных с еретической средой; они стремились убрать слишком рьяного борца с остатками катарекой ереси. И они достигли своей цели, ибо хотя пастырю удалось восстановить свою репутацию в результате расследования, но альбигойскую кафедру ему пришлось покинуть. Епископ перебрался в город Пюи.