История первобытного общества

Следующий за шелльским этапом в развитии каменной индустрии нижнего палеолита получил название ашельского, по месту первой находки во Франции (Сент-Ашель, предместье города Амьена). Большинство находок так же, как и в шелльское время, происходит из переотложенных слоев. Но от ашельского периода сохранились и пещеры, не затронутые тектоникой земной коры. В общем ашельский период в истории каменной техники может быть отнесен к среднему плейстоцену и, следовательно, синхронизирован со временем существования синантропа, но, по-видимому, доживает и до позднего плейстоцена. Во всяком случае, поздняя ашельская индустрия в нескольких случаях обнаружена вместе с костными остатками человека неандертальского типа. Таким образом, ашельский этап охватывает обширный период времени, не уступающий, по всей вероятности длительности шелльского этапа[40], что свидетельствует о медленном темпе изменений в уровне трудовой деятельности и застойности традиционных способов в обработке камня на ранних этапах истории первобытного общества. Об этом свидетельствует и то обстоятельство, что типологически ашельский инвентарь не очень значительно отличается от шелльского. Орудия стали меньше, изящнее, но по-прежнему господствующей формой осталось ручное рубило, получившее более правильную геометрическую форму. Ашельская эпоха характеризуется не только изменением форм орудий, но и усовершенствованием способа обработки. После грубой оббивки, на которой заканчивается процесс изготовления шелльских рубил, камень подвергался многочисленным мелким, легким и частым ударам, сглаживающим поверхность рабочей части орудия. Лезвие ашельских рубил было поэтому прямым и острым. Улучшаются формы орудий, полученных от отщепов: остроконечники, скребла и так называемые сверла.

Шелльские и ашельские орудия из Северной Франции.

Сказанное справедливо лишь по отношению к Европе. Выше говорилось, что синантропы мало использовали орудия, имеющие форму ручных рубил; последних в их инвентаре почти нет. В Африке преимущественное изготовление ручных рубил в эту эпоху ограничивалось лишь северными областями. В южных районах преобладали своеобразные формы каменных орудий, отличавшиеся как от европейских, так и от азиатских. К позднему этапу ашельской культуры относятся орудия типа леваллуа (названы по находкам в Леваллуа-Перре под Парижем). Это главным образом крупные кремневые пластины, изготовленные путем скалывания с предварительно подготовленного тщательной обработкой ядрища. Итак, локальные различия в обработке камня продолжают существовать и в ашельскую эпоху, а может быть, даже и усиливаются по сравнению с шелльским этапом.

Ручное рубило и другие орудия ашельской эпохи применялись для разных целей: выкапывания съедобных кореньев, разделки туш убитых зверей и т. п. Но ими нельзя было убить крупного зверя; держа такое орудие в руке, нельзя было даже приблизиться к зверю. Охота, за редкими исключениями, была загонной. Однако есть основание полагать, что уже в ашельское время употреблялись деревянные копья, или рогатины. Пока найдено только три таких копья на ашельских памятниках, но дерево в земле очень редко сохраняется на протяжении сотен тысяч лет. Вероятно, деревянные орудия использовались человеком с самого начала его трудовой деятельности, но они до нас не дошли. Интересно отметить, что пигмеи Камеруна в охоте на слонов используют копья, подобные найденным на ашельских памятниках. Долгое время считали, что единственным убежищем человека в эпоху нижнего палеолита были пещеры. Недавно на раннеашельском поселении Терра Амата (близ Ниццы) были найдены остатки овальных хижин от 8 до 15 м длиной и от 4 до 6 м шириной. Хижины были сделаны из ветвей, опиравшихся на центральный столб. Очаги, находившиеся в центре жилищ, были выстланы тонкими плитками камня и защищены маленькой стенкой от ветров, обычно дующих здесь с северо-востока.

С ранними периодами ашельского этапа, по-видимому, может быть синхронизирована нижняя челюсть, найденная в 1907 г. в Германии близ Гейдельберга. Большие размеры и массивность челюсти говорят о том, что она принадлежала очень сильному субъекту. Зубы очень крупные, но имеют много человеческих признаков. Сочетание прогрессивных и примитивных признаков позволяет говорить о том, что по уровню своего морфологического развития гейдельбергский человек, по-видимому, занимал место где-то поблизости с синантропом. Каких-либо археологических находок, которые могли бы восполнить фрагментарность костных остатков и помочь в решении вопроса об уровне сопровождающей их культуры, сделано не было.