История Первой мировой войны

Тем не менее один человек едва не раскрыл секрет, хранимый тысячами. Пленный одного из ирландских полков дал противнику сведения о готовившейся атаке и сосредоточении танков. К счастью, ему не поверили, и командующий германской армией генерал фон Марвиц донес 18-го числа, что ничто не говорит за возможность атаки. Однако 19-го числа вблизи Бюлленкура был подслушан разговор британцев по телефону и слова: «Четверг, Фландрия», смахивающие на маскирующий шифр и определенную дату. Это возбудило подозрения германцев. Этой же ночью войскам было приказано быть особенно бдительными, и Марвиц поспешно использовал только что прибывшую с русского фронта дивизию для усиления своей позиции.

Германцы теперь считались с возможностью атаки, но они ожидали, как всегда, подготовительной бомбардировки.[96] Отсутствие этой подготовки и обеспечило британской атаке полную внезапность. Эффект внезапности — как это было почти при всех увенчавшихся успехом операциях Мировой войны — был усилен предрассветным туманом.

20 ноября в 6 часов 20 минут утра танки и пехота двинулись в атаку на фронте, протяжением примерно в 6 миль. Почти повсюду они достигли начального успеха и сильно деморализовали противника. Исключением явился лишь центр левого фланга, наступавший на Флескиер.

Основная причина этой единственной серьезной задержки заключалась в том, что командир 51-й дивизии Харпер предпочитал тактику действий и не придерживался строя и порядка, указанных Танковым корпусом и принятых всеми остальными дивизиями. Передовые танки были им названы «пиратами»; они шли намного впереди пехоты. Порядки, в которых наступала пехота дивизии, недостаточно хорошо обеспечивали взаимодействие с танками. В этом отношении порядки, предложенные Танковым корпусом, были значительно выгоднее.

Такой «сепаратизм», видимо, был обусловлен существовавшим у командира дивизии мнением (которое он даже не скрывал), что план операции у Камбрэ — «фантастический и совершенно не военный». К тому же, еще работая в главной квартире, Харпер являлся противником пулеметов, тормозя их внедрение, а вот теперь он исключительно скептически относился к танкам. В результате пехота его дивизии оторвалась от танков, потеряла проходы, сделанные танками в проволоке, и была остановлена пулеметами. Офицер, изучавший позднее поле сражения, смог найти здесь только три небольших кучки патронных гильз. Отсюда следует, что горсточка пулеметов остановила целую дивизию — факт, проливающий яркий свет на будущее действий пехоты на открытой местности.

Утрата взаимодействия между пехотой и танками явился также основной причиной потерь, которые понесли танки, когда они перевалили гребень и попали под прямой огонь нескольких германских батарей. Если бы пехота сопровождала танки, она могла бы обстрелять орудийные расчеты. Здесь случился знаменитый эпизод, когда, как рассказывали, один-единственный германский артиллерийский офицер «собственноручно подбил 16 танков». Рассказ этот надо отнести к разряду исторических легенд, так как на этом месте, когда атака продвинулась дальше вперед, было найдено лишь пять подбитых танков — а один из офицеров разведывательного отдела, исследовавший местность, нашел следы, ясно указывавшие, что здесь стояли на позиции три батареи, которые и могли обстрелять танки. Да, возможно, что все орудия, за исключением одного, и вся прислуга, за исключением одного офицера, были, согласно этому рассказу, выведены из строя — но следует помнить, что впечатления в пылу боя зачастую вообще весьма обманчивы.

Все же геройский поступок германского офицера имеет ту смешную сторону, что о нем раструбила по всему свету именно британская главная квартира. Удивительно, что в официальных донесениях британцев не удостоились упоминания другие подвиги неприятеля, совершенные его пехотой или конницей.

Эффект этого эпизода на поле боя также был раздут. Справа 12-я, 20-я и 6-я дивизии быстро овладели поставленными им целями, хотя 12-й дивизии пришлось ожесточенно сражаться в лесу Лато. 20-я дивизия захватила и выдвинулась за Мазниер и Маркоинг, обеспечив этим переправы через канал в обоих этих местечках, причем в последнем случае в целости и сохранности остался даже мост. Слева 51-я и 62-я дивизии блестяще наступали, пройдя к вечеру до Анне (в 2 милях за Флескиером). Таким образом германцы, еще сопротивлявшиеся в Флескиере, оказались отрезанным островком, охваченным с флангов волнами наступавших, которые, минуя Флескиер, докатились до Маркоинга, Анне и даже до опушки леса Бурлон.