История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике

Наконец мы прибыли в Байю и высадили наш груз на берег. Во время рейса умерла почти треть рабов. После Баии мы зашли за грузом в Рио и далее отправились в Африку с теми же офицерами и командой.

На этот раз мы бросили якорь в небольшой реке, неподалеку от американской колонии Либерия. Капитан взял меня на берег со своим первым помощником и десятком матросов. Все были хорошо вооружены и трезвы. Взяли с собой несколько бочонков рома в качестве подарка негритянскому вождю Боцману, полухристианину. День провели пиршествуя в его деревне. Когда наступила ночь, вождь созвал несколько сот воинов, и мы сделали вылазку во владения черного племени, называвшегося квеахами. На них напали, когда они спали. Их бамбуковые хижины были сожжены, состоялась обычная бойня. Мужчин и женщин поубивали, юношей и девушек погнали к реке, откуда их переправили в трюмы «Глории».

На следующий день капитан Руис пригласил вождя Боцмана на большой банкет на борту брига. Старик болел, но пришел его сын с более чем двумя сотнями знатных туземцев. Выпили много рома и выкурили немало табака. Ром, благодаря моему врачебному искусству, был разбавлен настойкой опия. До ночи мы поместили всех негров под крышки люков и отчалили с бом-кливером. Весь наш груз обошелся не дороже подарка вождю дикарей.

Последний рейс «Глории» стал настоящим кошмаром. Мы держались от островов Зеленого Мыса южнее, без полезного груза, когда догнали португальскую шхуну и пошли рядом. Шхуна была заполнена рабами, и капитан Руис предложил атаковать ее. Команда под воздействием рома согласилась и вскоре захватила шхуну. Капитан прикончил единственного белого пассажира на борту, у которого, как мы обнаружили, было большое количество золотого песка. Португальца забили топориками по голове, а рабы и золотой песок перешли в собственность «Глории». Вскоре мы бросили шхуну и продолжили свой путь со ста девяноста больными рабами в трюме, а на следующий день попали в шторм, который чуть не опрокинул бриг и привел негров в неистовство. Они попытались прорваться сквозь решетки. Руис, как обычно, был наполовину пьян и, подозревая мятеж, приказал матросам стрелять из мушкетов сквозь решетки, пока негры не утихомирятся. В результате этого нелепого приказа убили и ранили сорок туземцев, которых следовало выбросить за борт. Мы шли в Аккоа и сделали остановку в Папо, поселении дагомейского вождя, где обнаружили шестьсот черных, ожидавших испанского невольничьего корабля. Четыреста из них были куплены за золотой песок, отобранный у покойного португальского пассажира.

Едва мы пробыли в море двухнедельный период, как обнаружилось, что наша разгульная команда позабыла заменить морскую воду в небольших бочках, служивших балластом, которые следовало заполнить в Африке свежей водой. Мы брали воду из последних бочек, когда сделали это открытие, и ужас положения отрезвил капитана Руиса. Он приказал хранить ценный остаток воды за основной решеткой на корме и потребовал от меня выяснить, сколько нужно воды для команды и рабов. По моим подсчетам, восьмая часть пинты в день позволила бы нам продержаться до испанского Мэна. Решили, что для спасения живого товара в день нам следует давать рабам восьмую часть пинты, а команде – четвертую часть.

Затем для черных начались испытания хуже, чем смерть. Их страдания не прекращались. Вместо того чтобы опускать в трюм бочки с водой, по обыкновению, возникла необходимость выделять им воду дозами в полпинты. Самые дальние рабы от решетки не получали и капли воды и сходили с ума от жажды. Вскоре к их страданиям добавились лихорадка и оспа, за которыми смерть следовала так быстро, что за короткий срок по меньшей мере сто негров оказались прикованными к трупам. Капитан, а также команда и я пили много, но жажда и болезни сдерживали нашу распущенность. Обстановка ежедневно усугублялась, и наконец капитан Руис приказал задраить люки и поклялся обеспечивать нас обычным рационом и рискнуть запасом воды. В ту ночь мы кутили и утоляли свою жажду, пока негры внизу задыхались. На следующее утро разразился шторм, который погнал нас нашим курсом со скоростью сто узлов, и через два дня Руис и четыре члена команды внезапно заболели. Их языки распухли и почернели, тела пожелтели, а через шесть часов они умерли. Следующим стал первый помощник, затем еще три члена команды и черный надсмотрщик, чья кожа покрылась желтыми пятнами. Я стал замечать странный, зловонный запах, распространявшийся на судне, и низкий черный туман на палубе, похожий на пар. Затем открылась страшная правда. Мор вызвали негры, гниющие под крышками люков. Я наблюдал, как поднимается дымка смерти.