История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике

Торговля неграми проходила медленно. Испанцы утверждали, что запрашиваемая цена слишком высока. Хокинс «показал свои записи о том, сколько заплатил за негров, сказал, что понес большие расходы на транспортировке и оплате экипажей». Другая неприятность состояла в пошлине за каждого раба, доходившей до тридцати дукатов (около 66 фунтов стерлингов на современные деньги). Губернатор не уменьшал этой суммы, поэтому Хокинс выпустил коготки. С «сотней матросов, хорошо вооруженных луками, стрелами, аркебузами и копьями, он прошествовал по городу. Узнав об этом, губернатор спешно прислал курьеров, чтобы выяснить требования капитана». Когда ему сообщили, что 7 процентов пошлины будет достаточно и, если условия не будут приняты, Хокинс и его люди «будут недовольны», губернатор вскоре дал ответ, что «все будет сделано к удовлетворению капитана».

Во время стоянки английской эскадры сюда прибыл с побережья Гвинейского залива французский невольничий корабль «Зеленый дракон» с портом приписки в Гавре под командованием капитана Бонтама. Французы сообщили о своем изгнании португальскими галерами до того, как завершили погрузку рабов. Они рассказали также, что в плен попали капитан Давид Карле вместе со своим суперкарго и десятком матросов, а также о других несчастьях, гибели людей, острой нехватке пресной воды, «что было особенно горестно для нас осознавать», – пишет господин Спарк.

6 мая добрались до Кюрасао, где возникли затруднения с поисками якорной стоянки. Здесь англичане выторговывали шкуры «и лакомились говядиной, бараниной и телятиной». Мяса было так много, что, когда продавцы приносили шкуры, плоть им отдавали обратно, так как «на корабле презирали не только баранину, но и сырую телятину, потребление которых без обжарки считалось недостойным».

В Рио-Хач, расположенный сейчас на побережье Колумбии, зашли 19 мая. И на запрет испанских властей торговать Хокинс дал такой ответ: «Учитывая, что это решение подали ему на ужин, утром он приготовит для них такой же завтрак». Утром он произвел выстрел из всех кулеврин, чтобы взбудоражить город, и направился туда с сотней вооруженных людей. В его большой лодке установили два медных фалькона (легкие пушки), а на носу остальных лодок – маленькие пушки, которые называют двухосновными. Испанцы вывели на берег тридцать всадников и около полторы сотни пеших солдат, «издававших воинственные крики», но залп двух фальконов «навел на них немалый страх», так что «они нарушили боевой порядок и попадали плашмя на землю», а затем «рассеялись». Хокинс высадил отряд и начал марш на город. Это сильно напугало испанского казначея, который удовлетворил все требования, и «мы, таким образом, спокойно торговали», – продолжает рассказчик.

Став на якорь в реке, они заметили много крокодилов, один из которых утащил негра, наполнявшего водой бочки на берегу реки. «Природа крокодила такова, – пояснял Спарк, – что он будет умолять, плакать и рыдать, как христианин, чтобы к нему подошли, а затем схватит обманутого. Поэтому существует пословица, относимая к женщинам, когда они плачут крокодиловыми слезами. Ее смысл заключается в том, что крокодил когда плачет, то главным образом для того, чтобы обмануть. Так обычно поступает женщина, когда плачет».

Реализовав весь свой груз негров, капитан Хокинс отправился 31 мая на остров Ямайка, чтобы предложить там на продажу свой груз шкур, но, спутав остров с Эспаньолой, прошел мимо него с подветренной стороны и не смог вернуться из-за мощного течения. Поэтому маленькая эскадра направилась в Санта-Крус на острове Куба, по достижении которого снова промахнулась и осталась, таким образом, без значительной прибыли, которую сулила продажа большого запаса шкур. Тогда же во время штормов и встречных ветров начало не хватать пресной воды. 16 июня они прибыли на остров Пинес, где «заправились, насколько возможно, водой» из солоноватых дождевых луж, которые нашли близ берега, и поспешили покинуть незащищенную стоянку. Едва выбрали якоря и поставили фоковые паруса, как налетел шторм, и одна из барок была вынуждена обрезать якорный канат у клюза, чтобы спастись.