История рабства в античном мире. Греция. Рим

Эти предельные цифры нисколько не преувеличены. Есть даже основание предполагать, что они являются общими для зажиточных домов. И эти высказывания поэтов находят свое подтверждение в законах и в истории. Что касается законов, то я приведу только два из эпохи Августа: первый, запрещающий лицам, подвергшимся изгнанию, брать с собой более двадцати рабов, и второй – закон Фузия Каниния, имевший целью ограничить число отпусков на волю. Он сократил число отпускаемых по завещанию пропорционально числу рабов каждого данного хозяйства наполовину для самого незначительного, до одной трети, четвертой и пятой части для остальных; но даже и здесь он устанавливал максимальную норму и ни в коем случае не разрешал освобождать более ста рабов, что позволяет предположить, что число их нередко достигало пятисот. Что касается исторических фактов, то нам хорошо известно, что Веттий, римский всадник, запутавшийся в долгах, вооружил 400 своих слуг, чтобы принять участие в том восстании, которое явилось прелюдией ко второй рабской войне; что в начале Империи Ле-пид был осужден между прочим и за то, что толпы его рабов, плохо дисциплинированных, нарушали общественную безопасность в Калабрии, и, наконец, эти 400 рабов Педания Секунда, казненных за то, что они находились под одной крышей со своим убитым господином (они составляли, вероятно, лишь часть прислуги). В этом последнем случае мы можем ссылаться на закон, как и на свидетельство истории. В самом деле, что представлял собой этот закон, как не одно из тех крайних мероприятий, подсказанных римской аристократией, как некогда правительству Спарты, мыслью о необходимости защитить незначительную кучку господ против массы их рабов? С этой именно целью, вместо того чтобы отменить древний обычай, его возобновили в правление Нерона, когда так сильно увеличилось число рабов. На том же основании Кассию во время прений удалось склонить на свою сторону сенат, когда, казалось, он хотел отступить перед ужасом этих казней.

Таково было численное отношение рабов к господам в высшем слое общества. Следует особенно подчеркнуть, что эти числа даны нам не как особые или исключительные случаи. Они даже не были сохранены древними писателями с той же самой мыслью, которая руководит нами при их собирании, как в примерах Плиния, так и в примерах Афинея. Эти числа случайно связаны с главными фактами, упоминаемыми историей. Для большинства лиц это было фантазией богатого человека, удовлетворением его тщеславия, так как большое число рабов, как и обширность его доменов, служило внешним признаком богатства, степенью которого измерялось уважение толпы:

Столько он кормит рабов, сколько югеров поля Было во власти его…