История разведывательных служб Израиля

В глазах Бегина еврейская семья не знала границ и должна была воссоединяться там, где предоставлялась возможность. При нем и в разведсообществе Израиля стал укрепляться «дух семьи».

Эфиопские евреи, считавшиеся в каком-то роде уникальными из-за темного цвета кожи, были столь же сильно привержены иудаизму, как и их единомышленники в Румынии, Марокко, в остальных частях арабского мира и Восточной Европы. Эфиопские евреи никогда не расставались с мечтой о Земле обетованной. Себя они назвали «Бета Израель», или «дом Израиля», хотя их ближайшие соседи не иудейского происхождения называли их презрительно «фалаши», что означало «чужаки» в худшем смысле этого слова, что-то вроде «ублюдков».

В далеком прошлом это было воинственное племя со своим королевством в горном регионе на севере Эфиопии.

Постепенно в результате ряда поражений в ходе военных стычек с другими племенами «Бета Израель» потерял свое влияние. К середине XX века он насчитывал около 20 тыс. человек, сосредоточенных главным образом в районе Гондара. Эфиопы христианского вероисповедания, населявшие прилегающие территории, не позволяли «фалашам» приобретать землю, в результате чего последние стали работать ремесленниками и издольщиками в той стране, где обладание землей было единственным способом обеспечить себе пропитание.

В начале 1950-х годов группа энергичных эфиопов сумела достичь Израиля, и эти первопроходцы стали оказывать большое давление на правительство Земли обетованной в плане поддержки еврейской эмиграции. Несмотря на превосходные, хотя и тайные отношения императора Хайле Селассие с Израилем, его правительство отказало в разрешении на эмиграцию евреев. Это был вопрос национального престижа: уважающий себя император просто не мог позволить окружающим видеть, как его подданные покидают страну.

В то же время правительство лейбористов не предпринимало особых усилий для оказания помощи эфиопскому еврейству. Рувен Мерхав, работавший в резидентуре «Моссада» в Аддис-Абебе, вспоминает: «Евреи стучались в двери нашего посольства. Их лидеры просили нас помочь им выехать. Но мы отправляли их прочь, как бы на распятие».

Израильтяне опасались, что постановка еврейского вопроса может нарушить стратегические связи с Эфиопией как с одним из ключевых союзников в периферийной дипломатии, направленной на достижение превосходства над арабами.

Немаловажным было и то, что ортодоксальные еврейские авторитеты в Израиле отказывались признавать «черных евреев», и это оказывало сдерживающее влияние на правительство. Эфиопские евреи продолжали ждать знака от Сиона, но этот знак задерживался. Только после того как Менахем Бегин и его партия «Ликуд» победили на выборах 1977 года, подход Израиля к этой проблеме радикально изменился, и уже через несколько месяцев появились признаки того, что мечта эфиопских евреев может сбыться.

После своего эмоционального выступления в Белом доме по поводу страданий никому доселе не известных «Бета Израель» Бегин затронул несколько конкретных вопросов, которые представляли интерес для полковника Менгисту. Президент Картер, однако, отказался менять своих союзников на Африканском Роге и снабжать оружием Эфиопию вместо враждебного ей Сомали. С точки зрения американской администрации, режим Менгисту был тиранией марксистского толка, недостойным американской помощи.

Написанное Гурвицем и отправленное в Аддис-Абебу письмо Бегина информировало эфиопского полковника, что Израиль сам поставит Эфиопии оружие. В результате в Северной Африке появились два странных союза, которые прямо иллюстрировали крылатое изречение о том, что политика подчас сводит в одной постели странных партнеров. К этому можно добавить, что международная политика дает еще более странные примеры такого рода. Марксистскую Эфиопию в 1977 году поддерживали Советский Союз, Восточная Германия и Израиль, в то время как Сомали пользовалась поддержкой Соединенных Штатов, Саудовской Аравии и Египта.

В ответ правительство Эфиопии согласилось разрешить выезд из страны небольшого количества евреев. До февраля 1978 года из Эфиопии в Израиль вылетели две группы евреев общей численностью 220 человек. Эмигранты были отправлены тайно на тех же грузовых самолетах, которые привезли в Эфиопию оружие.

Министр обороны Даян обронил одно неосторожное замечание, которое нарушило израильско-эфиопский медовый месяц. На пресс-конференции Даян признал, что Израиль поставлял Эфиопии военные материалы, но быстро поправился, что речь шла о военной форме. Тем не менее всем стало ясно, что поставлялось оружие, и этого было достаточно, чтобы Менгисту прервал отношения с Израилем. Дорога эфиопским евреям в Израиль снова была закрыта.