История религий. Том 2

Царское правительство, ведя войну с Шамилем, широко пользовалось услугами мулл, засылая их на территорию имамата для выполнения не только подрывно-агитационных, но и шпионских функций. Так, еще в 1836 г. мулла Тазадин Мустафин по заданию царского сановника барона Розена совершил с этой целью поездку, задача которой сформулирована одним из историков шамилевского движения следующим образом: «Красноречием этого муллы обратить горцев на путь истинный, подчинить их русскому правительству и истребить или выдать нам живьем Шамиля» ⁶⁴

. Хотя мулле не удалось даже проникнуть на территорию Чечни и в центр Дагестана, но он был вознагражден за свои старания кроме денег титулами шейх-уль-ислама и муфтия и даже чином капитана ⁶⁵

.

В 1836 г. уфимский муфтий Абу-Салим Абдуррахимов обратился с «духовно-религиозным наставлением» ко всем мусульманам о необходимости «быть беззаветно покорными всевышнему Аллаху… быть покорными государю императору Николаю Павловичу и повиноваться всем от него исходящим повелениям…». Неоднократно в этом пространном послании повторяется все то же наставление о покорности и непротивлении со ссылками на Коран и пророка. Текст присяги, которую должны были по разным поводам приносить правительству «лица магометанского исповедания», был построен на религиозных формулах ислама. Приводимый к присяге клялся «всемогущим богом пред святым его ал-Кораном в том, что хочу и должен… самодержцу всероссийскому, и законному его императорского величества всероссийского престола наследнику верно и нелицемерно служить и во всем повиноваться, не щадя живота своего до последней капли крови…» Речь шла не только о собственной верной службе, но и о наблюдении за другими царскими подданными, о «благовременном объявлении» о любом грозящем «ущербе его величества интересу, вреде и убытке…». Связь присяги с вероучением и культом ислама была красноречиво подчеркнута в изданных царскими властями «Правилах о приведении лиц магометанского исповедания к присяге». Там предписывалось сначала совершать «предписанное законом омовение, потом в присутствии муллы, держа с почтением правую руку на Коране, произносить со вниманием и благоговением слова присяги… устремив взор во все время на священную книгу». Правила регламентировали и внешнюю обстановку обряда, которая должна внушать приводимому к присяге максимальное почтение к религии и к Корану: «Самый Коран, в знак благоговения, должен быть положен на пелену из чистой шелковой материи и поставлен на налой или столик вышиною, по крайней мере, в аршин» ⁶⁶

.

Царские власти оказывались не меньше мусульманского духовенства заинтересованными в поддержании приверженности мусульман к их религии. Они старались поддерживать ее и более решительными методами. К 1833 г. относится документ, подписанный сенатором П. Богдановым и гласивший буквально следующее: «По указу его императорского величества, самодержца всероссийского, все мусульмане России должны выполнять все требования своей религии, строго выполняя ее догматы. Вероотступников наказывать следующими тремя способами: первый раз — розгами, второй раз — палками и третий раз — нагайками». Документ был переведен на татарский язык и опубликован с дополнительной подписью муфтия Сулейманова. На вновь завоеванных царизмом территориях власти старались проявлять свою готовность поддерживать ислам всеми зависящими от них мерами насилия. Завоеватель Средней Азии генерал М. Г. Черняев опубликовал в 1865 г. указ, в котором населению предписывалось под страхом обычных наказаний строго соблюдать все предписания ислама ⁶⁷

. Муфтиям, муллам и ишанам оставалось лишь славословить самодержавие и его полицию.

Огромное количество верноподданных адресов и заявлений направлялось мусульманским духовенством царям по случаю очередной коронации или по другому поводу. В ознаменование 300-летия дома Романовых были проведены мусульманские богослужения, торжественные собрания. Их цель заключалась не столько в том, чтобы заверить самодержавие в преданности мусульманского духовенства, сколько в соответствующем воздействии на массы верующих мусульман.