История религии в 2 томах

Главной характеристикой богословия Александрийской школы было настойчивое подчеркивание единства личности Христа, нераздельности в Нем двух природ, Божественной и человеческой. Вместе с тем александрийские богословы не смешивали две природы во Христе. Для Кирилла Александрийского Бог–Логос, предвечно существовавший Иисус Христос, остался тем же самым, каким был до воплощения в человека. Он присоединил к Себе человеческую природу, не изменяя Своей Божественной природы.

Дело осложнялось тем, что богословский язык для нарождающегоя христианского богословия был недостаточно разработан. Кроме того, сам по себе сложнейший вопрос о соединении в Богочеловеке двух природ с трудом поддавался человеческой мысли, точному ее выражению. Желание подчеркнуть единство личности Христа александрийскими богословами все же порой приводило к затушевыванию различия трех лиц, или ипостасей, Единого Бога — Отца, Сына и Св.Духа. Заслуги в разработке учения о Троице, как прежде всего о трех неслиянных ипостасях Божества, принадлежат в первую очередь богословам Антиохийской школы.

Антиохийская школа

Развитие Антиохийской школы завершилось несколько позднее Александрийской. В отличие от последней богословы Антиохийской школы настаивали на буквальной и исторической интерпретации Священного Писания. Что же касается учения о Троице, то особенности изложения догматов антиохийцами можно проследить на примере «Огласительных слов» Кирилла Иерусалимского (ок.315–386), одного из ранних писателей этой школы.

В основу своего богословия Кирилл кладет Никейский Символ веры и излагает христианскую догматику ясно, живо и просто. Он хорошо знает Писание, но не злоупотребляет цитированием.

Бог, по Кириллу, пребывает во всем сущем, но одновременно, будучи Творцом, Он вне мира. Во имя спасения людей Бог воплотился во Христа, став настоящим, полным, совершенным Человеком. Бог спас мир и будет судить его в конце времен. В мире же существуют силы Антихриста, которые будут вести борьбу с Царством Божиим до конца истории, когда потерпят окончательное поражение.

Среди других представителей Антиохийской школы можно выделить Диодора Тарского, Феодорита Кирского, Феодора Мопсуэстского. Все они подчеркивали полноту человечности Христа, особенно настаивая на неправомерности смешения двух Его природ. Богословие Климента Александрийского, который, прежде всего видел во Христе нераздельность Божественной и человеческой природы, порой вызывало сомнение у антиохийских богословов. Они усматривали в идеях Климента попытку затушевывания человечности Христа. Но и самих антиохийцев обвиняли в умалении Божественной природы Спасителя, попытках представить Его только человеком.

Таким образом, общими трудами Александрийской, Антиохийской и других школ в жарких спорах великих богословов близился к завершению раннепатристический период, «золотой век» христианского богословия. Подвести его итоги и наметить новые пути развития суждено было на Западе блж.Августину, а на Востоке — христологическим соборам.

На рубеже эпох

Крах западной Римской империи

Римская империя стояла на пороге своей гибели. Императору Феодосию лишь ненадолго удалось задержать натиск варваров. Но с его смертью (395 г.) и окончательным разделением империи на западную и восточную, всякое сопротивление было уже тщетным. Правители Рима, чувствуя могущество подвластных народов, стали искать в них опору. Германцы и галлы наводнили армию. Однако не столько внешнее нашествие грозило крахом некогда могущественной империи, сколько ощущение внутренней катастрофы.

«Мы заботимся об обращении готов и вандалов, — писал в V веке марсельский пресвитер Сальвикон, — но чем мы сами лучше них или в чем можем сравниться с ними?» Уже Иоанн Златоуст заметил тучи, готовые разразиться грозой над Вечным городом. По единодушному свидетельству современников, духовное состояние людей было крайне жалким. Массовый атеизм сочетался с нелепыми суевериями. Новое христианское искусство только нарождалось, античное же вырождалось и было представлено по большей части самыми примитивными и безвкусными формами.

Рим наполняли тысячи безработных бродяг, живших за счет подачек и проводивших дни в цирке. Любовь к кровавым зрелищам возрастала, свидетельствуя о полном крахе культуры и все большем одичании людей. Так, однажды толпа растерзала монаха, который пытался прекратить побоище гладиаторов.

Население игнорировало воинскую повинность, и армия разлагалась. Солдат стали набирать из крестьян и даже рабов, что в свою очередь приводило к обнищанию сельского хозяйства.