История Рима. Том 1

Само собой разумеется, что в сельском хозяйстве и в военном искусстве римляне руководствовались и тем опытом, который унаследовали от предков, и тем, который приобрели сами; о том же ясно свидетельствует то из двух катоновских руководств для сельского хозяина, которое дошло до нас. Однако и в этих второстепенных интеллектуальных сферах, так же как и в самых высших, совмещались результаты греческой, латинской и даже финикийской культуры — и уже по одной только этой причине не могли быть совершенно оставлены без внимания те произведения иностранной литературы, которые касались этих предметов. То же, хотя и в меньшей степени, относится и к правоведению. Деятельность ученых юристов того времени все еще заключалась главным образом в том, что они давали советы по тяжебным делам и поучали менее опытных слушателей; но из этих устных наставлений уже образовался запас традиционных правил, и к тому же уже имелись кое-какие литературные произведения по этой части. Для законоведения более важное значение, чем катоновский краткий очерк, получила так называемая «Tripartita» (делившаяся на три части книга), написанная Секстом Элием Петом, которому было дано прозвище «искусного» (catus); он был первым практическим юристом своего времени и вследствие такой общеполезной деятельности достиг в 556 г. [198 г.] консульства, а в 560 г. [194 г.] цензорства; его сочинение касалось законов «Двенадцати таблиц»; оно объясняло каждую статью этих законов и в особенности встречавшиеся в них устарелые и непонятные выражения и дополняло их соответствующими исковыми формулами. Хотя в составлении этих объяснительных заметок бесспорно проглядывает влияние греческого грамматического учения, но составление исковых формул находится в связи с более древним сборником Аппия и со всем национальным и процессуальным развитием римского законодательства. Об объеме научных познаний того времени можно составить себе очень определенное представление по написанным Катоном для его сына руководствам, которые представляют нечто вроде энциклопедии, объясняющей в кратких изречениях, каким должен быть «дельный человек» (vir bonus) как оратор, как врач, как сельский хозяин, как воин и как законовед. В то время еще не делалось различия между общим и специальным образованием, но вообще требовалось от каждого порядочного римлянина, чтобы он обладал теми научными познаниями, которые считались необходимыми и полезными. При этом исключение составляли отчасти латинская грамматика, которая поэтому и не могла получить в то время того формального развития, какого требует настоящее научное преподавание языка, отчасти музыка и вообще вся область математических и физических наук. От науки требовали того, что имело прямое практическое применение, но не больше, да и это должно было излагаться по возможности кратко и просто. При этом, конечно, пользовались греческой литературой, но только для того, чтобы извлекать из массы сора и разной дряни отрывочные, полезные на практике, указания. Одно из руководящих правил Катона гласит: «Греческие книги надо просматривать, а не изучать». Именно вследствие такого воззрения и появились те домашние справочники и пособия, в которых не было ни греческой изощренности и неясности выражений, ни греческого остроумия и глубокомыслия и которые именно потому раз навсегда определили отношение римлян к греческим наукам.

Итак, всемирное владычество вызывало в Риме появление поэзии и литературы или, выражаясь словами одного поэта цицероновских времен:

«После того как мы победили Ганнибала, музы спустились на своих крыльях к воинственному и грубому племени Ромула».