История Рима. Том 1

Так как пахотные земли долго находились у римлян в общинном владении и были разделены лишь в сравнительно позднюю пору, то у них развилась собственность не из обладания недвижимыми имуществами, а из обладания рабами и рогатым скотом (familia pecuniaque). Юридической основой для собственности служило вовсе не право сильного; напротив того, всякая собственность, по мнению римлян, уделялась общиной отдельным гражданам в исключительное владение и пользование, поэтому собственность могли иметь только граждане и те, кого община считала в этом отношении равноправными с гражданами. Всякую собственность можно было свободно передавать из одних рук в другие; римское право не устанавливало никакого существенного различия между движимыми и недвижимыми имуществами, в особенности с тех пор, как на эти последние также было распространено понятие о частной собственности, и не признавало никаких безусловных притязаний детей или других родственников на отцовское или семейное имущество. Между тем отец не мог самопроизвольно лишать детей наследства, так как, с одной стороны, он не мог отказаться от своей отцовской власти над детьми, а, с другой стороны, не мог составить завещания, иначе как с согласия всей общины, которая могла отказать ему в этом согласии и без сомнения часто отказывала. Хотя отец и мог при своей жизни делать невыгодные для своих детей распоряжения, так как закон был скуп на личные стеснения собственников и вообще предоставлял всякому взрослому мужчине свободно распоряжаться его собственностью, но то постановление, что отец, отчуждавший свое имущество в ущерб своим детям, признавался административным путем за умалишенного и отдавался под опекунский надзор, вероятно принадлежит еще к той эпохе, когда пахотные земли были в первый раз разделены и вместе с тем частная собственность приобрела более важное значение в общинном быту. Этим путем римское право по мере возможности согласовало два противоположных принципа — неограниченное право распоряжаться своей собственностью и целой семейной собственности. Вещественных ограничений права собственности вообще не допускалось, за исключением тех прав пользования, которые особенно необходимы в сельском хозяйстве. Наследственная аренда и поземельная рента были юридически немыслимы; вместо также недопускаемого законами залога собственности можно было прямо передавать кредитору собственность в залог, как если бы он был ее покупателем; причем кредитор давал честное слово (fiducia), что до истечения условленного срока он не будет отчуждать заложенное имущество и возвратит его должнику после уплаты ссуды.

Договоры, заключенные государством с кем-либо из граждан, в особенности с теми, кто ручался (praevides, praedes) за исполнение какой-либо государственной повинности, получали обязательную силу без всяких дальнейших формальностей. Напротив того, договоры между частными лицами по общему правилу не давали права на юридическую помощь со стороны государства; кредитор находил для себя охрану только в честном слове, которое пользовалось большим доверием в среде торговцев, и в том, что при заключении сделок нередко произносились клятвы, которые нельзя было нарушить без опасения вызвать мщение со стороны богов. Законом дозволялось предъявлять иски только по брачным договорам, в силу которых отец семейства был обязан заплатить штраф и вознаграждение за невыдачу обещанной невесты, и по договорам о купле (mancipatio) и о займе (nexum). Купля считалась совершенной законным порядком, если продавец передал проданную вещь в руки покупателя (mancipare) и если одновременно с этим покупатель вручил продавцу условленную плату в присутствии свидетелей, а с тех пор как медь сделалась мерилом ценности взамен овец и быков, купля совершалась посредством отвешивания условленного количества меди на весах, которые держало для этой цели беспристрастное постороннее лицо⁶¹

. При этом продавец ручался за то, что проданная вещь действительно составляла его собственность, и как он сам, так и покупатель были обязаны исполнить все, в чем они между собою условились; в противном случае неисправная сторона была обязана уплатить другой стороне такой же штраф, какой взыскивался за кражу. Все-таки купля давала право иска только в том случае, если при ее совершении обе стороны пунктуально исполнили все формальности; покупка в кредит не давала и не отнимала права собственности и не давала никаких прав для предъявления иска. Точно так же совершалась и ссуда: кредитор отвешивал должнику при свидетелях условленное количество меди под обязательством (nexum) возврата. Должник был обязан уплатить кроме капитала и проценты, которые при обыкновенных обстоятельствах составляли не менее десяти за год⁶². С соблюдением таких же формальностей производилась в свое время уплата долга.