История рока. Во всём виноваты «Битлз»

И ничего специально не надо придумывать. Помой получше уши — и вперед. Главное — это не забыть ничего, а то ведь читатели разные бывают: есть немного поверхностные — от шутки к шутке читающие, а есть внимательные, опечаточки выискивающие, анахронизмы там всякие. Я сам такой. Смотришь, бывало, фильм или книгу читаешь, а там: то микрофон в морской сцене в углу экрана высунется, то актер в любовной драме начинает говорить «Дорогая, я вас умоляю…» в клетчатом пиджаке, а заканчивает «…быть моей!» уже в полосатом. А однажды я читал одно толстое научно-фантастическое произведение. Там в 2124 году на космическую станцию землян напали какие-то отвратительные зубастые спруты, которые уже проникли внутрь и гонятся по коридору за очаровательной белокурой ассистенткой профессора Роджерса. Ей, одетой уже в космический скафандр, и надо-то было выскочить из станции наружу. Спруты бы там сразу дали своего космического дуба, потому что сами дышали кислородом — но перед выходом в тамбур какой-то дурак из будущего повесил зеркало, а «какая женщина не остановится на секундочку, чтобы кокетливо поправить прическу» (особенно если за ней гонятся эти позорные спруты). В общем, сожрали бабу. Ловко, правда? Еще в этой же книжке народ торжественно встречает геройскую экспедицию, возвращающуюся аж с Альфы Центавра, и «зажглись прожектора, а кинооператор быстро завертел ручку киноаппарата». Воткнуть бы эту ручку этому писателю в то место, сидя на котором он и написал всю эту гадость, и завертеть быстро-быстро!

А вы внимательно читаете? Помните, к примеру, какой марки был вчера фарфор на столе? Ну не надо, не надо уж сразу лезть в начало рассказа — я вам и так скажу. Ах, помните? «Кинг Веджвуд», говорите?! Точно! Тогда вы еще, конечно, помните, сколько девиц сегодня соседка Наташа привела с собою в гости. И сейчас вы, наверное, строго скажете: «Наташа привела Свету и… А где же еще бесцветная девушка в майке? Что же про нее ничего не слыхать? Что же она — так сидела и молчала?! Так ведь не бывает. Может, ее вообще не было? Может, нас тут хотят всяко разно обдурить и ввести в заблуждение?»

Вопрос закономерный. Конечно же она была. Но как иногда это происходит — как-то с самого начала не пришлась: вела себя развязно, да и морда лица отвратная. Поэт про такую бы сказал, что после нее по красоте идут только предметы. А Сарай про такую бы сказал, что это просто «урна с глазами». Весь вечер она пыталась разевать рот и перебивать всех в самых интересных местах, и только благодаря Сараю, который все время шипел на нее и страшным шепотом говорил: «Да замолчи ты!», у всех у нас и создалась возможность выслушать все эти чудесные и удивительные речи о любви. Одним словом, девушка была плохой девушкой.

Правда, не зря говорят, что, мол, не бывает некрасивых женщин, а бывает мало водки. К концу вечера Сарай ослабил внимание, и она, воспользовавшись этим, задвинула все-таки ту бешеную потрясающую историю из собственной жизни, которую порывалась рассказать в течение всех посиделок.

Со своим стулом она выдвинулась вперед и дала краткие показания, пытаясь вбить пробный гвоздь в гроб нашего хорошего настроения. В общем, выяснилось, что однажды она сняла мужичка в метро и в общаге с ним потрахалась. И девица нерешительно засмеялась. Таким гениальным по замыслу и изящным по форме выступлением она моментально пробудила задремавшее было от водки сараевское чувство прекрасного.

— Чего лыбишься, Джоконда хуева, собирай манатки — нам спать пора, — сказал Сарай с матерным выражением лица, зевнув так, что через его пасть можно было свободно пересчитать камни в печени. — А ты, Светка, постели-ка нам на веранде, — там софа раскладывается.

И сам хозяин Степа-Артур, и остальные гости почему-то совсем не удивились приказному тону Сарая, безоговорочно признав его авторитет. А Светка, которая под своим сценическим псевдонимом мелькает на телеэкране чуть ли не каждый день и на чей полновесный четвертый номер втайне от жен облизываются у теликов мужички в синих майках, покорно пошла на веранду стелить простыни для греха. Себе и еще семь часов назад незнакомому толстяку с сумоистской внешностью. Такова сила любви.

Я бы еще денька два с удовольствием протусовался в этой отличной компании, но после хабаровской тяжелой поездки прошло уже 16 суток, я практически полностью восстановился и был более чем готов к лечению канадской речки Пелли. Дело не очень сложное: очаг всего в трех-четырех километрах от истока. Материалы, документы и всю проездную ерунду Посредник-Спенс должен привезти завтра. Ладно. Останусь еще на одну ночь — надеюсь, обнаружится какая-нибудь ликвидная фея со сломанной молнией.

Петля для покупателя

Не говори «Гоп!», пока не перепрыгнешь!

(Валерий Брумель)