История России. От Горбачева до Путина и Медведева

В основе этой империи была компания «Газпром» – гигантская ведущая государственная газовая компания. Он был одержим ею[47]

. Путин помнил подробности счетов компании, ее правила ценообразования и трубопроводные маршруты. Он лично одобрял все назначения на уровне заместителей, иногда забывая сказать об этом фактическому генеральному директору компании Алексею Миллеру, как в случае с бывшим канцлером Германии Герхардом Шрёдером, когда попросил его стать членом совета правления дочернего газопровода «Газпрома» вместе со своим старым знакомым Маттиасом Варнигом. В 1990-х годах различные активы «Газпрома» исчезли в компаниях, принадлежащих друзьям и родственникам руководителей. Путин провел первые несколько лет, восстанавливая их. Но затем, во время его второго срока, контроль над ценными активами «Газпрома» стал переходить в руки одного из старых друзей Путина – банкира Юрия Ковальчука, чья бизнес-империя выросла с феноменальной скоростью. После того как «Газпром» приобрел у олигарха Романа Абрамовича нефтяную компанию «Сибнефть», большая часть ее нефти была продана еще одним старым знакомым Путина – Геннадием Тимченко. К 2008 году оба – и Ковальчук, и Тимченко – появились в списке миллиардеров журнала «Форбс».

Конечно, Путин не был сосредоточен только на получении максимальной прибыли, и не было никаких доказательств, что он лично владел долей в любой из этих компаний. Но оценивая за его поступки с коммерческой точки зрения, можно разрешить некоторые кажущиеся противоречия в его политике. Его ранний либерализм и тщательное управление на макроэкономическом уровне удивило тех, кто ожидал увидеть действия не примирившегося с политической жизнью чекиста. Во время своих поездок за границу Путин активно лоббировал интересы российского бизнеса. «При Ельцине российские компании уступили ливийский рынок Франции, – заметил Павел Теплухин, президент управления активами компании „Тройка Диалог“, крупнейшего инвестиционного банка страны в 2002 году. – При Путине все совсем по-другому». Дружественные отношения с Западом также были очень выгодны для бизнеса. Иностранные инвестиции стали ключевым фактором, способствующим капитализации компаний, связанных с Кремлем, они открывали двери к основным банковским кредитам.

Но тогда те, кто пришел посмотреть на Путина как на экономического либерала, были поражены грубой экспроприацией компании ЮКОС и ренационализацией прибыльных частных предприятий. Казалось, для режима, намеренного сократить бюрократию и уменьшить налоги на предпринимательство, было бы неправильным привлекать налоговых и экологических инспекторов с целью оказания давления на российские и зарубежные компании. Тем не менее для силовархов это тоже имеет смысл: цель накопления средств должна иногда быть приоритетной над улучшением инвестиционного климата. Даже цель ограничений вводимых на СМИ (не нужно принимать во внимание заоблачную популярность Путина), возможно, состояла в первую очередь в установлении лимита нежелательной отчетности по операциям коммерческих предприятий. Особенно журналистов запугали относительно темы, касающейся коррупционной прибыли в службах безопасности.

Чтобы достичь определенных важных социальных целей – развития нанотехнологий, стимулирования высокотехнологичного экспорта и так далее, в 2007 году Кремль начал создавать массовые госкорпорации. Дружки Путина были назначены на высокие посты в каждой из них. Корпорации получили миллиарды долларов государственного бюджета, а также государственный пакет акций в сотнях компаний. Все это должно было находиться под контролем государства, как было сказано, для достижения экономии за счет расширения производства и конкуренции на международном уровне. Но, видимо, ненадолго. В феврале 2008 года Путин пояснил: «В общем, мы будем стремиться к тому, чтобы в течение нескольких лет после осуществленных капиталовложений со стороны государства, после поднятия технологического уровня и капитализации этих компаний постепенно выводить эти компании на IPO и делать их частью рыночного хозяйства. Вплоть до полной продажи отдельных их частей, когда они будут восстановлены, конкурентоспособны не только в стране, но и на международных рынках. Вплоть до полной приватизации». Глава одной из корпораций, друг Путина по Дрездену Сергей Чемезов, казалось, стремился совершенно избавиться от некоторых активов, предоставленных его компании. «Конечно, я не считаю необходимым удерживать все, что было нам передано, – сказал он. – Некоторые части можно продать». Почему он так сильно был заинтересован в их получении, в данном случае немного странно.