По сравнению с отцом Александром III Николай II был более образованным, приятным в общении человеком, любил искусство и литературу. Но у него не было воли и решимости его отца. Многие современники считали Николая II человеком лживым, скрытным, равнодушным к людям. Он не обладал умом выдающегося политика и казался посредственностью. К тому же он был не только неподготовлен к правлению, но и не любил государственные дела, которые казались ему мукой, тяжкой ношей: «День отдыха для меня – ни докладов, ни приемов никаких… Много читал – опять наслали ворохи бумаг…» (из дневника Николая). В нем не было отцовской страстности, увлеченности делом. Николай говорил о себе: «Я… стараюсь ни над чем не задумываться и нахожу, что только так и можно править Россией». При этом иметь с ним дело было чрезвычайно трудно. Николай был не только скрытен, но злопамятен. Витте называл его «византийцем», умевшим привлечь человека своей доверительностью, а потом обмануть. Как писал один острослов о царе: «Не лжет, но и правды не говорит».
Впрочем, вся его душевная энергия уходила в другом направлении: «Жаль, что занятия отнимают столько времени, которое хотелось бы проводить исключительно с ней!» Она – это Аликс, его возлюбленная супруга, окруженная любимыми детьми.
Женившись по любви на Александре Федоровне (до принятия православия – Виктория-Алиса-Хелена-Луиза-Беатриса, принцесса Гессен-Дармштадтская, в домашнем обиходе – Алике), Николай II составил с ней удивительно гармоничную пару, жившую в согласии и любви. У них родилось пятеро детей: четыре девочки (Ольга, Татьяна, Мария, Анастасия) и в 1904 г. – сын и наследник Алексей. Императрица же была нелюдима, застенчива, не любила общество, дичилась окружающих. Гордая, замкнутая, она не стала ни любимицей света, ни народа, и это сильно вредило режиму в глазах людей. Мир Александры Федоровны замыкался семьей, причем царица имела сильное влияние на Николая II и государственные дела. Как многие неофиты, Александра Федоровна стала глубоко верующей православной, оказалась склонной к мистическим увлечениям, пропиталась верой в чудеса. Это вполне объяснимо ее страстным желанием избавить сына Алексея от его страшной болезни, гемофилии, которая проявилась у мальчика почти сразу после его рождения в 1904 г.
Николай II во всем слепо следовал тем идеям, которые в юности внушили ему отец Александр III и учитель К. П. Победоносцев. Он пребывал в убеждении, что России не нужны никакие парламентские формы правления, что нужно сохранить общественные отношения патриархальными: «царь-отец» непосредственно общается со своим народом-«детьми» и мирно правит ими.
В учетной карточке всеобщей переписи 1897 г. он назвал себя «землевладельцем» и «хозяином земли Русской» (императрица же Александра Федоровна написала в своей карточке: «хозяйка земли Русской»), а фраза «Такова моя воля» казалась Николаю II способной решить самые сложные проблемы. Несоответствие таких архаичных взглядов реальной политической обстановке в стране и привело Николая II, а вместе с ним и Россию, к катастрофе 1917 г.
1906-1911 – Правительство П. А. Столыпина
После революции 1905—1907 гг. внутреннюю политику определял волевой и решительный премьер-министр Петр Аркадьевич Столыпин (1862—1911). Ему пришлось бороться с революционерами, крестьянскими бунтами, проводить реформы. Центральной реформой премьер-министр считал аграрную. Были изданы законы о роспуске сельских общин и о праве крестьян на собственные фермерские хозяйства. В помощь им был преобразован Крестьянский банк, разработаны другие программы. Целью крупнейшей для аграрной страны реформы Столыпина стало создание в течение 20 лет слоя состоятельных крестьян-собственников. Ведь искусственно сохраняемая властью община с ее уравниловкой и периодическим обязательным переделом земли уже не отвечала запросам времени. Сложно складывались отношения волевого Столыпина с Думой. 3 июня 1907 г. он распустил радикальную II Думу, что общество восприняло как государственный переворот, и добился выборов III Думы, более консервативной и во всем покорной правительству.
Столыпинская аграрная реформа решала многие крестьянские проблемы. Одна из них – малоземелье – стояла особенно остро. Поэтому Столыпин выступал за поощрение переселений крестьян из Центра в Сибирь и на другие неосвоенные земли. Туда и устремились миллионы переселенцев. Делалось это подчас непродуманно, поспешно. Крестьянские семьи неделями ехали в неудобных вагонах, более похожих на арестантские и получивших название «столыпинских», терпели в дороге всяческие лишения. Сотни тысяч переселенцев, не прижившись за Уралом, возвращались домой окончательно разоренными. Но в Сибири все-таки осели и освоились около 2,5 млн человек. В тяжелой борьбе с природой они начинали жизнь на новом месте и быстро добивались успехов. Здесь развивалась невиданная ранее крестьянская промысловая кооперация, расцветало предпринимательство.