История России XVIII-XIX веков

Упадок крепостного хозяйства не отразился на судьбе усадебной культуры. Продолжалось усадебное строительство и развитие парковой архитектуры, хотя поместное дворянство утратило размах, присущий вельможам минувшего века.

Дворянские гнезда в интеллектуально-культурном отношении переживали эпоху расцвета. Для многих представителей дворянства усадьба была естественной средой обитания, деревенская жизнь располагала к досугу, который они занимали чтением, домашними спектаклями, иногда художественным творчеством или научными исследованиями. В эти годы достиг совершенства эпистолярный жанр. Установившаяся регулярность почтовых сообщений делала частные письма не только незаменимым источником информации, но и явлением культуры. Получение и чтение письма составляло событие в провинциальной жизни, что не раз было описано в классической русской литературе, например в гоголевском «Ревизоре».

Грамотность в крепостной России оставалась почти исключительно уделом привилегированных сословий — дворянства и духовенства, она была необходима чиновникам, офицерам, купцам и предпринимателям. В первой половине XIX в. в России было 3–4 % грамотных. У женщин уровень грамотности был существенно ниже. Если в дворянских семьях девочек стало принято учить наравне с мальчиками, то среди духовенства к особенно среди купечества грамотная женщина смотрелась «белой вороной». Постоянны были сетования на безграмотность сельского духовенства, на невозможность найти приказчиков и лавочных сидельцев, умеющих вести простые амбарные книги. С воцарением Александра I под воздействием общеевропейских политических и культурных процессов и благодаря целенаправленным усилиям правительства положение стало быстро меняться. В. Г. Белинский утверждал, что если к началу века к европейскому просвещению и образованности было причастно лишь высшее дворянство, то в первой четверти XIX в. — уже более многочисленное среднее дворянство, а в 1830—1840-е гг. «просвещение и образованность заметно распространились не только между средним сословием, но и между низшими классами; теперь не редкость образованные и даже просвещенные люди из купеческого и мещанского сословия».

Ланкастерские школы взаимного обучения, распространенные в армии в декабристское время и служившие обучению солдат, крестьянские школы, открытые в государственной деревне в ходе реформы Киселева, и потребности технических ремесел и городской магазинной торговли — все это способствовало усвоению навыков чтения, письма и счета выходцами из податных сословий. В начале XIX в. была создана единая система народного образования, которая предусматривала государственное попечение над начальной, средней и высшей школой. Возникли первые технические учебные заведения: Петербургский практический технологический институт, знаменитое Московское ремесленное училище.

Высшее образование было доступно немногим, и это обстоятельство во многом определяло общий культурный уровень эпохи. В начале века в стране средоточием университетского образования был Московский университет. Благодаря целенаправленным усилиям Александра I и его «молодых друзей» были открыты Казанский к Харьковский, преобразованы Дерптский и Виленский университеты. В 1819 г. на базе Главного педагогического института был открыт Петербургский университет. Близкими к университетам по учебным планам были лицеи — Царскосельский, Демидовский (Ярославль), Нежинский, Ришельевский (Одесса). Однако лицеи имели исключительно сословный, дворянский, характер и весь дореформенный период оставались привилегированными учебными заведениями. Воспитанниками лицеев были А. С. Пушкин, Н. В. Гоголь, А. М. Горчаков. Серьезное внимание стало обращаться на повышение уровня военного образования, которое сохраняло кастово-сословную направленность.

Университеты были более демократичны. В 1830-е гг., по свидетельству современника, в Московском университете не редкостью было, что «модный изящный сюртук или полуфрак безразлично усаживался с фризовой шинелью или выцвелым демикотоновым сюртуком или казакином». Росло число выпускников университетов, а среди них — число разночинцев с высшим образованием. Удельный вес разночинцев в общей массе учащихся к середине XIX в. в Пензенской гимназии, к примеру, составлял одну треть, в Нижегородской был гораздо выше — две трети. Среди студентов Петербургского университета разночинцы составляли 38 %, Казанского — 56 %, Московского — 57 %. Возросшая потребность в педагогах и образованных чиновниках привела к тому, что в 1840-х гг. в стране было 20 тыс. учителей, врачей и мелких служащих из разночинцев. Встречались отдельные не просто грамотные, но достаточно хорошо образованные крестьяне. Так, известны случаи, когда в крестьянских домах собирались личные библиотеки в 2–3 тыс. томов; некий бывший крепостной определил сына в гимназию и даже послал поступать в Ришельевский лицей, но подобные явления носили единичный характер.