История розги

Стены выкрашены эмалью нежно-зеленого цвета. На полу хороший линолеум. Из мебели – умывальник, глубокое кресло, комод с ящиками, наполненными предметами, необходимыми для удовлетворения всевозможных капризов клиенток, и в нише, сплошь в зеркалах, низкий диван-кровать с подушками и матрацем, покрытыми материей, которую можно мыть; нет ни простынь, ни одеяла.

В кровати, которая вполне доступна со всех сторон, имеется целая система колец, толстых веревок, крючков, ремней. Все это, чтобы можно было пациентку крепко привязать в каком угодно положении. Ремни и веревки изнутри подбиты и простеганы ватой, чтобы не натерли тела и не скользили.

Приходящие в учреждение клиентки – обыкновенно женщины лет за тридцать или за сорок; «сюжеты» – дети от десяти до пятнадцати лет. Учреждение поставляет только девочек, мальчики никоим образом не допускаются. Флагелляция, растление при помощи фаллоса и других предметов – вот та цель, с которой являются посетительницы в этот дом, где сеанс оплачивается не менее как двадцатью фунтами стерлингов (около 200 р.), иногда от 50 и до 60 фунтов стерлингов (500-600 р.), когда девочка вполне девственна и неопытна.

Мы приведем резюме и выдержки из разговоров, которые пришлось иметь полицейским чинам с директрисой учреждения, дочерью одного английского моряка. Она, вследствие бедности и дурного поведения – во времена ранней молодости она торговала сафизмом, – занялась этой довольно выгодной торговлей.

– Какого рода клиенты бывают у вас? – спрашивает ее полицейский пристав.

– Великосветские дамы, артистки, дамы полусвета – активные лесбийки.

– Что они ищут в вашем доме?

– Девочек-подростков, готовых добровольно или силой исполнять их фантазии. Некоторые из этих дам, совершенно как мужчины, любят наслаждаться их испугом и их страданиями… Часто фаллосом применяют больше вреда, чем мужчины.

– Они их только растлевают?

– Нет, и флагелляция не бездействует. Одни довольствуются только тем, что секут ребенка розгами, или плетью, или, наконец, крапивой. Другие же секут до употребления фаллоса и после него.

– Отличаются ли ваши клиентки жестокостью?

– О! Нет! В сущности, все это не причиняет вреда здоровью ребенка.

– Каким образом вы добываете детей?

– Нет ничего легче в мире. Вы понимаете, что для девочки гораздо меньше риска, чем пойти с мужчиной. Когда ей делают предложение, она имеет уже подругу, с которой позволяет известного рода ласки… Она полагает, что хорошо знает то, что ей придется делать, и это ее не страшит.

– Вы ее предупреждаете о том, что от нее потребуют?

– К чему же? Закон не знает растления женщиной. А о флагелляции еще меньше надобности предупреждать. Девочка всегда успеет сама увидать, что она должна исполнять.

– А если она станет кричать?

– Этого-то страстно желает большая часть наших клиенток.

– Вы не боитесь разве вмешательства соседей?

– У нас все так устроено, что ни один звук не может быть услышан снаружи.

– Ну, а если девочка станет сопротивляться, царапать, кусать?

– Есть, как вы, вероятно, заметили, на диване веревки, ремни и, наконец, в крайности, можно вставить в рот кляп.

– Вы нам не сказали, из каких слоев общества вы добываете детей?

– Понятно, что это не принцессы. для девочек в возрасте от четырнадцати до шестнадцати лет наш главный источник это – няни, только что прибывшие из деревни. Девочки моложе четырнадцати лет избираются нами между детьми рабочих. У меня есть две сводни, чрезвычайно опытные, которые умеют уговорить и завлечь ребенка, не потратив ни копейки и ограничившись одними только посулами.

– Предупреждаете ли вы иногда родителей?

– Если они не жители Лондона, то никогда. Предупредить, конечно, безопаснее, чтобы не иметь впоследствии неприятностей, но тогда наш барыш гораздо меньше: нужно заплатить ребенку и еще родителям.

– Это стоит недешево?

– Нет, не всегда; раз знают, что это для женщины, то довольны, так как нет риска забеременеть. Обыкновенно мы обходимся двумя-тремя фунтами стерлингов (20-30 руб.), считая в том числе и подарок девочке. Больше трех фунтов стерлингов мы никогда не тратим.

– Ну, а если ребенок будет поранен?

– Тогда мы его отправляем в деревню, где у нас есть своя дача; там держим, пока он не выздоровеет.

Из того же полицейского дознания мы извлекаем и резюмируем показания некоторых допрошенных полицией девочек.

Алиса С., 14 лет, ходит в учреждение более года, но с большими промежутками. Она уже два года служит няней в Лондоне. Хорошенькая блондиночка, очень маленького роста. Когда ее завербовали в учреждение, она уже знала, что ей придется иметь дело с богатой дамой, которая даст ей много денег. Она поняла, что речь идет о разных прикосновениях, которые она уже практиковала с кухаркой, где жила, и у нее не было ни малейшего страха.