История розги

Святой Бардульф, живший в 737 году, во время поста приказывал своему прислужнику бичевать себя; к тем же мерам покаяния прибегал герцог Аквитанский святой Вильгельм. Святой Рудольф был одним из самых строгих по отношению к себе, ибо он накладывал на себя часто так называемое столетнее покаяние и выдерживал его кряду в течение двадцати дней. Он запирался в своей келии, брал в каждую руку по пучку розог и усердно стегал себя, прочитывая в то же время весь псалтырь. За триста ударов и произнесение нараспев тридцати псалмов покаяния прощались грехи, совершенные в течение целого года; при этом считаем не лишним добавить, что, в силу упомянутого выше столетнего покаяния, полагалось во время нанесения себе ударов пропеть весь псалтырь двадцать раз! Эта метода была излюбленной у святого Доминика Лорикатуса. Он обыкновенно раздевался донага и в часы отдохновения, вооружившись двумя пучками розог, умерщвлял свою плоть. Продолжительность подобного раскаяния в грехах регулировалась в описываемые времена временем, потребным для прочтения или пения псалмов. В настоящее время покаяния значительно видоизменились, ибо продолжаются теперь только ровно столько, сколько требуется для произнесения в медленном темпе 51-го и 130-го псалмов. Далее, рассказывают о святом Доминике, будто он носил постоянно плеть при себе и наносил ею себе удары регулярно каждый день перед сном, независимо от того, где именно приходилось ему ночевать. Более всего способствовал введению бичевания в церковном обиходе конечно кардинал Дамиан, епископ Остии, деятельность которого относится к 1056 году. Особыми предписаниями и личным примером он способствовал сильному распространению подобного способа умерщвления плоти, причем в его время сечение вошло положительно во всеобщее употребление и сделалось необычайно модным. Повсюду можно было видеть людей святой жизни различного ранга и положения с плетьми, розгами, ремнями и вениками (метлы из прутьев) в руках, которые усердно стегали себя этими инструментами, мечтая таким образом достигнуть благоволения божественной силы. Светская власть не в состоянии была спасти от подобных покаяний даже самых могущественных королей, а знатные мира сего всех стран подчинялись духовной власти добровольно и увеличивали собою ряды самобичующихся.

В действительности, может показаться крайне удивительным, что духовенство ввело столь болезненное обыкновение к применению розги и могло выносить столько ударов при экзекуциях. Но мы не должны забывать, что могущество духовных отцов по отношению к накладываемым на паству покаяниям было неограниченно. Само покаяние представляло собою церковное таинство, причем духовник не успокаивался до тех пор, пока его пасомый не выполнит всех обетов, наказаний и параграфов, относящихся к умерщвлению плоти путем самобичевания. Из истории мы видим, что короли, по простому и ничем не мотивированному приказанию своих духовников, объявляли войны и предпринимали крестовые походы в Святую Землю, что королевы паломничали по опасным дорогам в священные города. После всего этого нечего уж удивляться тому, что церковь с успехом могла ввести в обычай и обряд болезненное и тяжелое по жестокости применение телесных наказаний.

Со времени введения последних многие одухотворенные и талантливые писатели рекомендовали розгу и прочие атрибуты экзекуции в качестве самого действенного средства для подавления плотских вожделений. Да и на картинах с религиозными сюжетами очень часто фигурировал этот метод умерщвления плоти. В своей «Ars poetica» Гораций поет: «Художники и поэты постоянно пользовались радостным для них преимуществом иметь право решительно на все». И на самом деле, в картинах религиозного содержания художники пользовались своим правом широкой рукою. Они никогда не изображали портретов пустынников и святых без того, чтобы в каком-нибудь углу полотна не фигурировали розги, плети или подобные им инструменты для телесных наказаний, и если лики, как выразился папа Григорий Великий, представляют собой «библиотеку невежественных христиан», то, по мнению художников седой старины, розга самым строжайшим образом должна была быть связана со святым образом жизни.

Начав с самобичевания, святые отцы Церкви, а за ними и духовенство стали применять то же наказание по отношению к своей пастве, а с течением времени приняли сами на себя роль исполнителей экзекуции. Само собой разумеется, что подобное положение вещей породило различные злоупотребления, и особенно во время исповеди кающихся грешниц. Неудивительно, что некоторые духовники старались использовать каждый подходящий случай и с неудержимым усердием потворствовали собственным своим страстям.