История русских обителей Афона в XIX–XX веках

Многие считали, что первый игумен Андреевского скита был сребролюбцем, что устраивал в монастыре гулянки, расточая пожертвования русских доброхотов. Но старец, как истинный делатель Иисусовой молитвы, никогда не унывал. И он с долей юмора пишет своему брату по поводу этих слухов: «Мир тебе и благословение, и душевное спасение, и телесное здравие, да даст тебе Бог во дни живота твоего пещися о сиротах[94], такожде и о нас грешных, ленивых и слабых, во страстях время иждивающих, а наипаче углебшему во страстях сребролюбия, помолите о мне Бога, чтобы он меня избавил от сей страсти, которой я с помощью Божией не имею. А прочих грехов – без числа Бог весть»[95].

Чтобы понять неправду подобных обвинений, надо прочитать опись вещей о. Виссариона, оставшихся после его кончины.

1) Икона «Взыскание погибших» в створнах деревянных – 1;

2) Портретов фотографических – 2;

3) Масляный на полотне портрет – 1;

4) Псалтырь требный четвертной – 1;

5) Требник маленький осьмушный – 1;

6) Епитрахиль шелковая простая – 1;

7) Чёток гаруса бумажного – 3;

8) Схима гарусная креповая – 1;

9) Спальная шапка – 1;

10) Очки с футляром – 1;

11) Пояс кожаный – 1;

12) Чесалка деревянная афонская – 1;

13) Ножницы и ножичек – 2;

14) Расчески и гребешок – 2;

15) Зеркало – 1;

16) Щетки маленькая и большая – 2;

17) Картина распятия Христа – 1;

18) Крест цветного стекла – 1;

19) Параманов гарусных – 1;

20) Вериги железные – 1;

21) Башмаки кожаные – 1;

22) Сапоги теплые – 1;

23) Медвежья кожаная подстилка – 1;

24) Одеяло фланелевое – 1;

Особо хранимые предметы:

1) Мантии игуменские со скрижалями – 2;

2) Патерица с колоннами слоновой кости – 2;

3) Костыль – 1;

4) Начальный в церкви деревянный – 1;

5) Костыль коротенький – 1;

6) Печатки именные стальные и каменные – 3;

7) Костылей и палок оправленных именных – 5;

8) Дорожный столовый прибор – 1.

«Однажды, когда о. Виссарион страдал от одной из таких лютых скорбей и несколько дней не выходил из келии, удостоился он следующего небесного посещения. По-видимому, причиной скорби была какая-то неминуемая опасность, угрожавшая пресечь само существование скита. В то время, когда старец безутешно горевал и молился об отвращении беды, вдруг среди дня раздался стук к нему в дверь. Открыв дверь, Виссарион увидел старца-монаха, убеленного сединами, который сказал ему по-гречески: „Не горюй. Все хорошо будет, хорошо, хорошо”, – и, сказав это, быстро удалился. О. Виссарион запер было дверь. Но потом захотелось ему узнать имя неизвестного монаха. Он вышел из келии позвать его обратно. Но монаха нигде не было, а привратник не видел никого ни входящим, ни выходящим из скита. Старец, удивленный происшествием, вернулся в келию, уснул легким сном и увидел во сне, что по дороге к скиту безостановочно шествует множество белых и пестрых овец; все они стекались на двор скита, пока совершенно не заполнили его; над скитом же чудно сияла икона Спасителя. Старец проснулся утешенный и божественное сие видение принял как доброе предсказание в том, что скиту его суждено собрать в свою ограду во имя Христово еще многих и многих овец и вратам адовым не одолеть его. Предполагают, что явившийся был св. Афанасий».

Монахи Андреевского скита в скором времени по кончине первого игумена получили замечательное свидетельство его святости. Перед смертью этот великий подвижник говорил: «…если обрету дерзновение, то скит будет разрастаться, а если нет, то останется в прежнем положении»[96]. Бурный рост скита не оставляет сомнения в исполнении этих слов.

Пункт 8 одного из древних афонских уставов гласит: «…нельзя уничтожать распоряжения покойных игуменов, чтобы все исполнялось по содержанию составленных ими завещаний».

Итак, посмотрим завещание первого игумена и строителя Андреевского скита о. Виссариона. Первый пункт этого завещания говорит о том, что «обитель сия» и историческое это место было приобретено им совместно с о. Варсонофием по настоянию духовников с той целью, чтобы служить убежищем для земляков – великороссов, желающих принять монашество в земном жребии Матери Божией, Св. Горе Афонской, поэтому она да будет предназначена для водворения в нее собственно великороссов, подобно тому, как малороссы водворены в скиту Св. пророка Илии или русские совместно с греками – в монастыре Св. вмч. Пантелеймона». Затем завещание повторяет это: «…иметь прежде всего в виду, чтобы обитель служила пристанью спасения для земляков-великороссов: вследствие сего, если и будут иногда по усмотрению настоятеля принимаемы в обитель иноплеменные личности, то таковых не возвышать над коренными насельниками скита или над заслуженными старцами и, вообще, не возводить их на степень руководителей и на высокие должности».

Глава ктитора обители схимонаха Иннокентия (Сибирякова)

Период истории от 1918 г. до сегодняшних дней можно назвать временем забвения. И все же кое-что сохранило афонское предание. Известно, что игумен Иероним скончался в 1922 г. и на его место заступил игумен Митрофан, который скончался в 1949 г.