История русских обителей Афона в XIX–XX веках

В Обители Св. Саввы Освященного 2 иеромонаха служащие: одному 75 лет, а другому 72 года, третий собрат – иеродиакон 74 лет Один из этих иеромонахов, Серафим, уже 6 лет служит в Св. Ильинском скиту за малую плату.

В Крестовоздвиженской обители 3 человека: иеромонах Афанасий, который еще служит, и 2 монаха, которым обоим по 80 лет.

В обители Св. Артемия 2 собрата: иеромонах, еще служащий, и 1 монах 79 лет.

В обители Св. Троицы 2 иеромонаха и оба не служащие: одному 79 лет, а другому 73 года.

В обители Св. Иоанна Богослова 1 иеромонах парализованный 75 лет, нанимает себе прислужника.

В обители Св. Игнатия Богоносца 1 иеромонах совершенно глухой, который может служить только участвуя в соборных служениях.

В обители Св. 12 Апостолов 1 иеромонах 77 лет, служащий по приглашениям в других обителях.

В обители Св. Николая Чудотворца 1 иеромонах 60 лет, не могущий служить, из первых эмигрантов.

В обители Св. Иоанна Златоуста 1 иеромонах 72 лет, еще могущий служить.

В обители Св. Архангела Михаила один архимандрит Евгений[213], всем известный, 78 лет, служит очень редко.

В обители Св. Николая 1 монах 75 лет.

В обители Сретения Господня 1 монах 65 лет из эмигрантов.

В обители Рождества Богородицы 1 монах 76 лет. Кроме этого проживают на Св. Афоне еще нижеследующие одинокие пустынники:

иеромонах Тихон 78 лет[214],

монах Макарий 60 лет,

монах Владимир 62 лет,

монах Сисой 81 года,

монах Василий 72 лет,

монах Василий 62 лет,

монах Михаил 75 лет.

монах Вениамин 68 лет,

монах Ивети 74 лет.

Сверх этого на Каруле – отвесной гигантской скале, господствующей над бездною архипелага с южной стороны Святой Горы, куда лишь с великим трудом можно взобраться, где русскими построено 3 церкви, до сих пор еще подвизаются семеро русских иноков: 2 иеромонаха, из которых одному 79 лет, а другому – 62, оба служащие, 1 монах 78 лет, 1 монах 80 лет, 1 монах 58 лет, 1 монах 60 лет и еще один иеромонах, самый молодой, – 48 лет.

Всего, в общей сложности, на всей Афонской Горе 91 (девяносто один) русский инок. Так обстояло дело к 1 октября 1962 года»[215].

После 1926 г. наступили тяжелые времена для Афона, фактически в афонские монастыри был разрешен доступ только грекам. Да и много ли можно было набрать иноков в русском рассеянии? Только с 1955 г. был разрешен прием новых монахов. Но было уже поздно: келлиоты доживали последние дни. И хотя раздавался клич по русскому зарубежью: «Придите, поддержите нас…» – помощь так и не пришла.

«Единственной силой, способной поддержать русский Афон и оживить его до часа грядущего воскресения нашей Родины, является только наше православное зарубежье, каждый православный эмигрант, независимо от его национальности, юрисдикции, политических убеждений и положения в обществе может и должен прийти на помощь русскому Афону. А зарубежье наше не маленькое, и оно должно прийти на помощь, ибо русский Афон – это часть нашей Родины, той светлой Родины, святой Руси, которую мы всегда вспоминаем и к возвращению на которую мы всегда стремимся. Тут на Афоне эта Родина живет во плоти и в духе. Она воплощена в престарелых иноках. И эти иноки на Святой Горе, несмотря на все тяготы и лишения, нужды и подчас бесправие, денно и нощно возносят молитвы о прощении наших грехов, о прекращении страданий нашего народа и возвращении потерянной Родины», – читаем мы в брошюре «Врата небесные», изданной «Обществом друзей русских обителей на Святой Горе Афонской»[216]. Впереди были скорбные годы тихого умирания, которые закончились смертью русского келлиотского монашества. Когда она наступила, сказать непросто. Знаем только, что посетивший Афон в 1930-е гг. Владимир Маевский еще застал и Артемьевскую, и многострадальную келлью Честного Креста, и Георгиевскую в Керасии с русским братством. В 1960-е гг. в этих двух келльях еще оставалось шесть русских старцев[217]. Видел он тогда еще и представителей уникального типа монахов – афонских сиромахов. Видимо, 1968 год надо считать годом смерти русского келлиотского монашества. В этот год умер последний настоятель Белозёрки – иеродиакон Иоанникий, и келлья со всеми постройками перешла во владение к грекам[218].

Более точное описание занятия келльи можно прочитать в книге «Старец Арсений пещерник. Сподвижник старца Иосифа». Братство о. Иосифа сильно увеличилось. Нужна была большая келлья. Тут греческие монахи и вспомнили про русские келльи, против строительства которых возражали их предшественники. Но времена изменились, и более эти келльи никого не пугали своими размерами, никто не говорил о нарушении архитектурного стиля или о превышении положенного для келльи числа насельников.