История Русской армии. Часть 4. 1915–1917 гг.

Самолюбию военачальников то льстило, что эти великие государственные мужи – соль земли русской – беседуют с ними как с равными, считают их тоже государственными людьми.

Им и в голову не пришло, что от них скрыли самое главное. Что удар задуман не только по Императору Николаю II (которого все они считали плохим правителем), а по монархии вообще. Что их самих используют лишь как инструмент, как пушечное мясо, и что они, согласившись по своему политическому невежеству продать своего Царя, сами уже давно проданы теми, кто предложил им эту сделку с совестью.

* * *

Третья группа притаилась в подполье. Это была зловещая группа пораженцев. Политические эмигранты марксистского толка – партия социал-демократов большевиков во главе с Лениным – составляли за границей ее головку, а в самой России находились кадры боевиков – распропагандированного фабрично-заводского пролетариата, особенно сильные в Петрограде. Программой этой группы был захват власти и установление сначала в России, а затем и во всем остальном мире социалистического строя на основе коммунистической диктатуры пролетариата. В деятельности этой группы, рассчитывавшей на поражение России, была заинтересована Германия, почему мы и назовем ее германо-большевистской.

Таким образом, схематически антирусские силы представлялись в следующем виде.

Первая группа – придворная. Состав – придворные круги, праздный высший свет и оппозиционные члены Императорской Фамилии. Цель – дворцовый переворот.

Исполнители – кучка офицеров. Средства – интриги. Программы никакой.

Вторая группа – общественники. Состав – вся либеральная оппозиция. Цель замена бюрократически самодержавного строя конституционно-демократическим путем дворцового переворота, а в дальнейшем – учреждение демократической республики. Исполнители – высшие военачальники. Поддержка – союзные посольства. Средства – русские капиталисты-толстосумы, общественное мнение, думская трибуна и печать.

Третья группа – германо-большевистская. Состав – политическая эмиграция за границей, революционное подполье в России. Цель – социальная революция. Средство – вооруженное восстание и развал армии. Исполнители – боевики. Поддержка – германское командование.

Эти три группы работали, само собою разумеется, вне всякой связи друг с другом, каждая отдельно. Но их разрозненные усилия устремлены были в одном направлении. При этом придворная группа играла на руку общественной своей травлей Государя и Государыни, а общественная группа травлей всего бюрократического строя чрезвычайно облегчала работу германо-большевистской группы.

Великие князья и дамы света, генерал-адъютанты и думские трибуны, земские деятели и военно-промышленные дельцы – все вместе прокладывали дорогу притаившимся в подполье марксистам и боевикам.

Императорское правительство являло картину совершенного упадка. С убийством Столыпина ушел последний государственный человек, теперь же с уходом в 1916 году старика Горемыкина[144]

ушел и последний сановник…

Началась дикая вакханалия интриг, сведения личных счетов и мышиной возни всевозможных комбинаций – скорбная эпоха, вошедшая в историю нашей Родины под именем министерской чехарды. Всюду искал людей Император Николай Александрович – и нигде не нашел их… Неожиданные назначения сменялись поэтому назначениями еще более неожиданными. Общественное мнение желало видеть здесь одни лишь происки Распутина, со злорадством наблюдая тяжелую драму своей Родины.

Бездарного, но честною столоначальника Горемыкина сменил незадачливый Штюрмер – человек с немецкой фамилией, разумеется, сделанный немедленно ставленником немки, агентом Германии, изменником, мечтающим о сепаратном мире. А вслед за Штюрмером, в декабре 1916 года, назначен был убогий князь Голицын[145]. Голицын был назначен председателем Совета министров только потому, что владел французским и английским языками. Государь хотел было Рухлова – человека способного и умного, но не говорившего на иностранных языках. В Петрограде же собиралась конференция союзников. Считалось, что министры Российской Империи не смеют говорить с иноземными по-русски, а подобно швейцарам больших гостиниц должны говорить с каждым на его языке. Садясь на председательское кресло, он не подозревал, что сел на облучок погребальной колесницы…

* * *

1 ноября 1916 года член Думы Милюков[146] произнес свою знаменитую речь Глупость или измена – речь, направленную против Императрицы Александры Феодоровны в составленную по инсинуациям австро-германских бюро печати. Если диспозицию номер первый Гучкова можно было рассматривать как приказ о всеобщей мобилизации, то речь Милюкова, бывшая одновременно и глупостью, и изменой, стала открытым объявлением войны.