История Русской армии. Том 2. От реформ Александра III до Первой мировой войны, 1881–1917

Страна дружно откликнулась на призыв царя. Во всех концах России запасные прибыли в свои части в количестве, превысившем на 15 процентов норму, предвиденную Главным управлением Генерального штаба. Главное управление Генерального штаба, принимая во внимание все более напряженную внутриполитическую обстановку, осторожности ради считало, что на призыв явится только 80 процентов запасных. Явилось много охотников. Нападение внешнего врага как бы разрядило напряженную политическую атмосферу. Мобилизация протекла блестяще. Настроение общества было в общем весьма приподнятым. Заступничество за Сербию нашло здесь широкий отклик. Вчерашние космополиты оказались вдруг ярыми националистами. Господствующей нотой был здесь, впрочем, безрассудочный шовинизм, истерическая ярость против всего «немецкого». Люди, казалось бы рассудительные вполне, вдруг потребовали переделки своих фамилий немецкого происхождения на русский лад. Венцом глупости было, конечно, требование переименовать Санкт-Петербург в Петроград — град Святого Петра в город Петра I. Невежество наших образованных кругов, от которых исходила инициатива, было поразительно. Петр I назвал основанный им город в честь своего святого — «Санкт-Питербурх» — на голландский, отнюдь не на немецкий образец и, конечно, не подумал назвать его в честь себя. Санкт-Петербург по-русски можно было бы перевести «Святопетровск». «Петроград» явился первым шагом к «Ленинграду». Одни варвары переняли у других. Одновременно с этим по всей стране началась охота на «немецких шпионов» — дикая травля ни в чем не повинных людей. С помощью услужливой печати, которой вдруг всюду померещились переодетые прусские ротмистры, серьезное и всенародное дело защиты России превращалось в уголовный роман.

Исступленно-шовинистическая форма патриотической вспышки летом года 1914-го заставляла опасаться, что она будет кратковременной. Правительство должно было бы немедля овладеть этой стихией, направить и организовать общественное мнение, собрать энергию в «аккумулятор», не дать ей уйти в землю. Но столоначальники до этого не доросли.

Обществу надлежало доказать свой патриотизм и жертвенность не на словах, а на деле — возглавить свой народ в окопах и на заводах. Однако жертвенной готовности служить своей Родине в подавляющем большинстве русской интеллигенции не было. Наше законодательство, начиная с милютинского Устава 1874 года, фактически избавляло образованные классы от долга защищать Отечество, чем классы эти и пользовались. В военные училища пошла вначале очень лишь небольшая часть молодежи — подлинная соль земли. Пределом жертвенности всей массы русской интеллигенции была посылка в Действующую армию кисетов с табаком, исполнение гимна в кабинетах загородных ресторанов и патриотические речи на бесчисленных «собраниях» (через 2,5 года ставших именоваться «митингами»).

Стране так и не удалось на деле слиться с армией.

Сосредоточение армий и первые действия

Пехотные дивизии заканчивали свою мобилизацию на 8-й день, после чего немедленно приступали к погрузке. Второочередные дивизии заканчивали свое развертывание между 15-м и 18-м днями. Второочередные дивизии развертывались следующим образом. В Санкт-Петербургском округе — 67-я (из 22-й), 68-я (из 24-й) и 74-я (из 37-й); в Виленском военном округе — 76-я (из 40-й); в Варшавском военном округе — 75-я (из 38-й); в Киевском военном округе — 58-я (из 5-й), 60-я (из 9-й), 65-я (из 19-й), 69-я (из 31-й), 70-я (из 33-й), 78-я (из 42-й) и 79-я (из 44-й); в Одесском военном округе — 62-я (из 13-й), 63-я (из 14-й), 64-я (из 15-й) и 71-я (из 34-й); на Кавказе — 66-я (из 21-й); в Московском военном округе — 53-я, 54-я, 55-я (соответственно из 1-й, 2-й, 3-й гренадерских), 56-я (из 1-й), 57-я (из 3-й), 59-я (из 7-й), 61-я (из 10-й), 72-я (из 35-й), 73-я (из 36-й) и 81-я (из 46-й); в Казанском военном округе — 77-я (из 41-й), 80-я (из 45-й), 82-я (из 47-й), 83-я (из 48-й) и 84-я (из 49-й); в Иркутском военном округе — 12-я и 13-я Сибирские (из 7-й и 8-й Сибирских); в Омском военном округе — 14-я Сибирская стрелковая (из 11-й). В пограничных округах срок боевой готовности конницы измерялся 6 часами, во внутренних — двумя сутками. В мобилизованной армии считалось 1830 батальонов, 1243 эскадрона и сотен, 908 батарей при 6720 орудиях.