История русской балерины

Большим испытанием для меня стал затянувшийся на долгие годы грубо инспирированный суд по поводу ремонта моей петербургской квартиры. Какой благодатный материал, какую кормушку получила желтая пресса! Всем, кто меня знал, было понятно, что навязанный судебный иск имел целью лишить меня душевного равновесия, истрепать мне нервы и нанести болезненный удар по моему имени и действительно вывести из профессиональной формы.

Телевидение и бульварная пресса всячески смаковали любые подробности этого судебного дела. Самым отвратительным и беззаконным стал факт проникновения в мою квартиру – кто-то заснял на видеокамеру интерьеры и передал их средствам массовой информации. Нисколько не гнушаясь ворованным материалом, телевидение стало демонстрировать эти кадры по своим каналам, снабжая их издевательскими комментариями. Почему-то редакторам телепрограмм не пришло в голову, что их поступок безнравствен и аморален.

Я могла рассчитывать только на здравый смысл. Большинство людей, в том числе и судьи, прекрасно знают, что никто не станет ремонтировать квартиру в долг и годами ждать расчета. После изнурительных трех лет судебной волокиты этот процесс, наконец, исчерпал себя.

В то время как судебный процесс с петербургской квартирой еще продолжался, на меня надвинулась новая напасть. Я была снова вызвана в суд, на этот раз в Москве. Человек, продавший мне квартиру на Петровке три года назад и навсегда уехавший в Израиль, вдруг «вспомнил», что я ему, оказывается, за нее не заплатила. Теперь он требовал вернуть ему эту квартиру. Все документы о покупке были у меня в порядке, на руках был законный ордер на жилье, тем не менее, новое судебное разбирательство длилось почти два года, пока не развалилось само собой. По всей видимости, основной целью всех этих процессов было создание мне репутации скандалистки. Кампания набирала обороты, с каждым днем становясь все более оголтелой. В руках режиссеров были власть, деньги и средства массовой информации – любая клевета распространялась легко и быстро.

Технически я совершенно не боялась судебных процессов. Я была уверена в своей правоте и в том, что все закончится хорошо (так, кстати, и получилось). Меня раздражала и выматывала только необходимость постоянно объясняться с судебными приставами и оправдываться. В народе же как говорят? Нет дыма без огня. А ведь цель любой грязной пиар-кампании и состоит в том, чтобы создать «дым без огня». К сожалению, немногие это понимают. Все эти «квартирные» процессы были направлены на то, чтобы отвлечь внимание общественности от моего иска к Иксанову.

Моим спасением оставался Балет. Каждый день, репетируя и разучивая новые номера, я забывала о дикой травле, которой подвергалась в то время. На сцене я жила другой жизнью. И в этой другой жизни я была счастлива!

* * *

До сих пор, вспоминая эти события, я не могу освободиться от чувства отвращения и презрения. С легкой руки директора Большого театра мой рост и вес стал одной из любимых тем, обсуждаемых в прессе и на всех каналах телевидения. Кто только ни изощрялся по этому поводу. Хочу отдать должное зарубежным журналистам, которые не приняли на веру комментарии Иксанова. Мой телефон разрывался от их звонков с просьбами об интервью. Однажды мне позвонили журналисты из «Нью-Йорк Таймс» и попросили о встрече, желательно где-нибудь в малолюдном кафе. Я назначила встречу в ближайшем от дома маленьком ресторане. Каково же было мое удивление, когда я увидела, что эти журналисты ждут меня с рулеткой и напольными весами. Возмущенная такой бестактностью, я хотела немедленно уйти. Я просто опешила:

– Что это вы задумали?!

– Нам надо вас измерить! – безапелляционно заявил один из них.

– Да вы что, с ума сошли?! Это верх бестактности! Почему меня надо измерять прилюдно в общественном месте!

– Если мы это сделаем сейчас при свидетелях, а потом опубликуем результаты в нашей газете, в информации никто не усомнится, и вы будете реабилитированы. Мы просто хотим разобраться в ситуации. Мы видели вас в «Лебедином озере», «Баядерке», «Дон-Кихоте», вы были в прекрасной форме. Как можно вырасти сразу на десять сантиметров и поправиться на двенадцать килограммов?!

Эти доводы убедили меня. По данным «Нью-Йорк Таймс» мой рост оказался метр шестьдесят восемь. Что касается веса, то он не превысил пятидесяти килограммов. Эти данные считаются очень хорошими для современной балерины. В том же Большом театре есть сколько угодно артисток балета намного выше меня ростом.

Честно говоря, после зарубежных публикаций мне действительно стало жить намного легче. Я ощутила, что в противовес тем людям, которые охотно распространяли обо мне сплетни и лживую информацию, есть не меньшее количество тех, кто готов оказать поддержку, да и просто проявить обыкновенное человеческое сочувствие.