История русской риторики. Хрестоматия

Истинное красноречие и мнимое

29) Будущий писатель должен иметь верное понятие о красноречии; следственно, должен знать, что красноречие бывает истинное и мнимое.

Скажут: быть красноречивым – значит уметь доказывать, уметь действовать на разум, волю и страсти, уметь достигать своей цели. Согласимся на время, но спросим: что значит уметь?.. и достаточно ли для истинного красноречия достигать только цели? какова бы впрочем она ни была?..

30) Есть люди, кои полагают красноречие в громких словах и выражениях и думают, что быть красноречивым – значит блистать реторическими украшениями и чем высокопарнее, тем, кажется им, красноречивее. Они мало заботятся о мыслях и их расположении и хотят действовать на разум, волю и страсти тропами и

фигурами. Они ошибаются.

Это называется декламация. Она не заслуживает имени красноречия, ибо холодна для слушателей и тягостна для самого декламатора; но часто поддерживается мыслию будущих успехов, а иногда мечтою жалкого самолюбия.

31) Иные думают: быть красноречивым – значит уметь выражать мысли необыкновенным образом, и чем темнее, тем, кажется им, глубокомысленнее и, следственно, красноречивее. – Они мучат себя – жаль видеть! – усиливаясь сказать так, как никто не говорит, то, что почти все знают.

Ничто столько не унижает писателя, как сие заблуждение. Оно показывает ложный вкус и превратное понятие о красноречии и случается с немногими мнимофилософствующими писателями. Но ни декламация, ни сей странный способ писать не достигают цели и не могут называться красноречием.

32)<…>Красноречие всегда имеет три

признака: силу чувств, убедительность и желание общего блага. Первые два могут быть и в красноречии мнимом, последний существенно отличает истинное красноречие.

С каждым из сих признаков красноречие больше или меньше достигает цели. Сила чувств и убедительность предполагают и все достоинства слога, но желание общего блага должно быть всегда их целию. Если ж не оно движет пером писателя,… а под видом его страсти… ужасно!.. «Отвергайте обманчивую прелесть, столь часто заражающую дар слова». Бессмертные слова Александра I в речи 15 марта 1818 г.

33) Сила чувств – красноречие сердца – есть такое живое ощущение истины, такое сильное участие оратора в предлагаемом деле, что он, сам увлекаясь, увлекает и слушателей за собою.

Феофан, после первых слов над гробом Петра, не мог удержать слез – и все в храме зарыдало. Цесарь слушает Цицерона и роняет из рук смертный приговор Лигария. Антоний, требуя мщения, открывает окровавленную одежду Цесаря, и римляне содрогаются.

Марфа (в повести Карамзина), возбуждая ужас к рабству, бросает цепи, и народ терзает их… Сила чувств всегда производит ораторские движения.

34) Убедительность – красноречие ума – есть такая неотразимая сила и приятность убеждений, что мы против чаяний, против воли, совсем неожиданно соглашаемся с мыслями автора. Если красноречие ума соединится с красноречием сердца, то нет почти сил им противиться.

Древние софисты и философы XVIII в. вводили в заблуждение силою чувств и убедительностию и, может быть, никто столько не соединил красноречие ума с красноречием сердца, как Ж. Ж. Руссо. Были ли они красноречивы? без сомнения. Но их красноречие есть мнимое, а не истинное, и тем опаснейшее, чем труднее видеть землю под цветами. Желание общего блага – красноречие добродетели – есть тот существенный признак, по которому узнается истинное красноречие и отличается от мнимого.

Пламенное желание добра, стремление к сей цели – вот благородный предмет истинного красноречия, достойный добродетели!

Красноречие ума и сердца могут заблуждаться, но красноречие добродетели-как самая добродетель, как прекрасное (само по себе), остается истинным, неизменным для всех веков и народов. Кто умножил хотя одною полезною истиною счастие людей, приблизил их хотя на один шаг к добродетели, тот истинно красноречив. Заметим, что мнимое красноречие желает казаться истинным, и, представляя вредное, хочет доказать, будто оно полезно. Так порок иногда принимает на себя вид добродетели. 35) Истинное красноречие равно может быть в прозе и в стихах. Демосфен в разительных речах против Филиппа, Жуковский в незабвенном Певце в стане русских воинов, равно красноречивы, равно достигают цели, спасительной для Отечества.